Стряхнув ее руку, снова срываюсь на бег.
Восемь минут.
Сворачиваю за угол и мчусь к башне Рекордз, в груди теснится тревога.
Здесь это и произойдет. Здесь найдут мамино тело.
Перехожу на быстрый шаг и останавливаюсь возле огромного музыкального магазина. Окидываю взглядом возвышающийся передо мной небоскреб и, свернув в переулок, обхожу его с задней стороны. Вокруг мусорного контейнера маячат молчаливые тени. Порыв ветра сдувает вниз мешок мусора, он раскрывается. Я улавливаю вонь разлагающегося мяса, и меня мутит. Голова раскалывается. Издав стон, тру виски. За спиной раздается женский голос.
— С вами все хорошо?
Голос будит потаенные воспоминания. Я замираю, оборачиваюсь и вглядываюсь в мамино лицо. У нее такие же, как у меня, голубые глаза, лицо обрамлено кудрями. Безмятежность маминого взгляда потрясает меня. Я знала, что увижу ее, если у меня все выйдет, но не была готова к тому, как будет болеть сердце или как сильно мне захочется ее обнять.
В одной руке у мамы книга, в другой — мобильный телефон. Экран мигает. Видимо, она с кем-то разговаривала, и, может быть, тот, кто находится на другом конце, все еще слушает. Но маму это, кажется, не заботит. Ее глаза устремлены на меня.
— Я в порядке. — Несмотря на сухость в горле, голос звучит нормально, хотя мое состояние можно назвать каким угодно, только не нормальным. — Просто голова болит.
Мама улыбается, и меня окутывает ее душевностью.
— Это и неудивительно в подобном месте. Пойдемте на улицу, на свежий воздух. Достанем вам бутылочку воды.
Я следую за мамой на автопилоте и наблюдаю, как она копается в коричневом кожаном портфеле в поисках воды. Мимо нас снуют пешеходы. Любой из них может быть ее убийцей, но, возможно, оказавшись здесь, я ее спасла. Возможно, я остановила ее, прежде чем она зашла в переулок слишком далеко.
Выпиваю предложенной воды. Мама забирает бутылку назад и спрашивает:
— Как, вы говорите, вас зовут?
— Лара, — отвечаю я, не успев подумать.
Крепко зажмуриваюсь, сожалея об этом. Сердце замирает.
— Забавно, — смеется мама. — Мою дочь тоже так зовут.
В ее взгляде нет подозрительности. Лицо излучает только доброту.
Часы на запястье снова пищат. У меня осталось две минуты.
Мама поворачивает к музыкальному магазину, и я иду за ней. Краем глаза вижу мужчину в переулке.
— Мама!
Она оборачивается, разинув рот от удивления.
— Как вы меня назвали?
Отвечать некогда.
Раздается выстрел.
Толкаю маму в спину, и она падает на тротуар. Оказавшись на ее месте, чувствую, как что-то жалит меня в бок. Рука тут же прикрывает место укуса, а ноги начинают дрожать, словно желе. Рухнув на тротуар, слышу хруст коленей. Кривлюсь, продолжая зажимать рану ладонью.