— Привет, дорогая, — говорит она мне, но быстро переводит взгляд на близнецов. Взвизгнув, мама по очереди подхватывает их на руки.
У меня обрывается сердце, и я, ощущая себя невидимкой, снова сажусь и откидываюсь на диванные подушки, мечтая, чтобы они поглотили меня заживо. Возможно, тогда мама обратит на меня внимание.
***
Как только воспоминание блекнет, мучительная головная боль прекращается, но теперь я вынуждена жить с правдой о том, что уже давным-давно чувствую себя лишней в семье. По сути, я — «пятое колесо» в доме Монтгомери и болезненное напоминание о Джоне Крейне.
Лара была права. Лара, которой я стала.
А я ошибалась.
— Как вы думаете, когда поступит звонок? — спрашивает Джекс, и я прислушиваюсь к разговору.
— Скоро. Не позднее завтрашнего вечера.
Отчим проводит рукой по волосам.
— Завтрашнего вечера? Она ведь просто маленькая девочка.
Джекс закусывает губу, а я сожалею, что еще несколько дней назад ненавидела его. Я вижу страх в его глазах и знаю, как сильно он любит Молли.
Пытаюсь отойти, но отчим крепко обнимает за плечи. Похоже, он не собирается дать мне сбежать, и я остаюсь на месте, уставившись в пол.
На лестнице слышны шаги, кто-то спускается вниз.
— Отправляйся к себе в комнату, — приказывает мне мама.
Она останавливается у барной стойки и наливает себе выпить. Не глядя на меня, опрокидывает в себя рюмку и командует:
— Иди.
Джекс сощурившись смотрит на нее.
— Миранда, она имеет полное право быть…
— Не спорь со мной. Не сегодня. — Мама стискивает челюсти, отказываясь смотреть в нашу сторону.
Джекс обнимает меня, и я зарываюсь лицом ему в шею.
— Завтра станет легче, — шепчет он мне на ухо. — Я люблю тебя, малышка.
Меня переполняет чувство любви к нему наряду с сожалением. Хочу обнять маму, сказать ей, как мне жаль, но она не желает ничего слышать.
С опущенной головой поспешно прохожу мимо нее и поднимаюсь наверх, шагая через две ступеньки. Оказавшись наконец в своей комнате, хлопаю дверью, падаю на кровать и рыдаю в подушку до тех пор, пока у меня больше не остается слез.
***
Уже восемь утра, но я не помню, как заснула и как пролетела ночь. Резко открываю глаза, грудь неожиданно стискивает от тревоги, и воспоминания об исчезновении Молли в торговом центре врезаются в меня, словно огромный грузовик.
Меня никто не разбудил, и снизу не доносится ни звука. Полагаю, школа на сегодня отменяется, но я не хочу спускаться вниз и торчать весь день рядом с мамой. Мне надо кое-что выяснить. Я все еще нуждаюсь в ответах, но не смогу их получить, если буду околачиваться дома.
Поднимаюсь с постели, натягиваю джинсы и самую мрачную толстовку, которую могу найти — темно-синего цвета. Все лучше, чем ничего. Расчесываюсь и собираю волосы в хвост. Смотрю в зеркало. Лицо выглядит изможденным, а в глазах застыла обеспокоенность.