Вот и закончился первый день Великого Турнира. Завтра на этом же месте должны были встретиться сегодняшние победители, и выяснить, наконец, кто же из них достоин ста тысяч золотых. А сегодня все начали расходиться. Команда, сидевшая в своей ложе, потеряла Укео из виду, когда Седьмой ушел с песка Арены, уводя за собой Фиону.
— Что делать будем? Мы его потеряем, — сказала Анджела, активно работая локтями в густой толпе, стремящейся к выходу.
— Я не знаю, здесь восемь выходов, а Арена огромная… — Ван сокрушенно качал головой, пробираясь вслед за вампиршей.
— Давайте разделимся и встанем снаружи на углах Арены. Так мы будем видеть хотя бы шесть выходов.
— Ну давайте, а что еще делать?
Маленький отряд выбрался на улицу и разделился. Довольно долго всматривались они в толпу, вертя головами направо и налево. Каждый из них старался не пропустить заветную синюю юбку. Ведь если это случится, то они могут потерять Укео совсем. Кто знает, может быть, его уже ждет оседланная лошадь, чтобы везти беспутного сына светлейшего Истарниу в темную неизвестность? Поэтому Ван так боялся упустить Седьмого именно сейчас. Будучи невысокого роста, храмовник даже изредка подпрыгивал, стараясь разглядеть Укео поверх голов.
И вот в один из моментов старания Четвертого были вознаграждены. Он увидел Укео, который вышел из ворот Арены под руку с Фионой.
И только теперь Ван понял, что не знает, что делать дальше. Лишь секунду назад ему казалось самым важным увидеть Укео. А теперь, когда Седьмой приближался, еще не замечая Четвертого, Ван колебался. В душе воина тут же ожили все сомнения и подозрения. Тот ли это Укео, которого Ван знал уже много лет? А вдруг Анджела права, и кто-то (или что-то) управляет Седьмым? Тогда решительно все становилось непонятным. Чего хочет теперь Укео, к чему стремится? Узнает ли он Вана? А если узнает, то не кинется ли на бывшего друга с мечом?
Все эти страшные мысли в один миг пронеслись в голове храмовника, и Ван отступил назад, скрывшись за деревом. Он решил не окликать друга, не выходить ему навстречу. Ван решил, что просто пойдет за ним. Другими словами, проследит.
Толпа, вытекая из ворот Арены, расползалась по улицам. Ван стоял за деревом, затаив дыхание. И вот Укео с Фионой прошли мимо, не заметив Четвертого. Ван услышал такой знакомый, такой близкий голос друга. Это были его, Укео, интонации, его словечки и его немного насмешливый тон. «Как же так? — растерянно думал Ван, — ведь это Укео, действительно он. Его походка, его манера говорить, его жесты и его улыбка…». Ван совсем было решил окликнуть Укео, как вдруг ноги его будто приросли к земле, а язык отсох. Седьмой уходил все дальше, а Ван все смотрел ему вслед, смотрел на его затылок, где, стягивая тяжелые длинные волосы Седьмого, крепился зажим. Ван знал своего друга едва ли не с детства. Укео всегда отдавал дань моде. Всегда одежда его была безупречной. А, как известно, одним из основных правил моды храмовников было однообразие цвета. И Укео всегда соблюдал его. И никогда бы не позволил себе столь вопиющее нарушение.