— Как твое самочувствие? Вы вчера с Эваном нас здорово напугали.
— Уже все прошло, не стоит так волноваться. — Ответила ей Мадлен и пошла дальше, но голос Джессики заставил девушку остановиться.
— Вся школа только и говорит о вашем воссоединении душ. — Прошипела блондинка, следуя за Мадлен.
— Очень мило, с их стороны. — Ответила девушка ускоряя шаг.
— Рядом с Эваном должна быть сильная и уверенная в себе девушка, тебе так не кажется? — Громко спросила Джесс, пытаясь догнать соперницу.
— Мне не совсем ясна суть твоего вопроса Джесс? — Мадлен пыталась сдержать то раздражение, возрастающее в ней. — Какая теперь разница, кто должен быть вместе с Эваном. — Резко остановившись, она взглянула прямо в лицо блондинки. — Ведь сам Эван, желает быть только со мной.
Джессика рассмеялась, но ее смех больше походил на нервный припадок.
— Да брось Мадлен, неужели ты веришь, что вы теперь обречены быть вместе.
— Слово обречены не совсем подходит. Я бы сказала, что мы желаем быть всегда вместе.
— Интересно, что на это заявление ответил бы Раян? — Джессика лукаво улыбнулась.
— Послушай, весь этот разговор не имеет не какого смысла! — Мадлен пыталась сохранить последнюю каплю самообладания. — Если тебе так сложно смириться с тем, что Эвану ты безразлично, то мне тебя жаль. — Развернувшись девушка направилась прочь, оставляя покрасневшую от злости Джесс стоять по среди коридора.
В нутрии Мадлен кипела ярость, которая была полностью направлена на блондинку. Зайдя в свою комнату, она с силой хлопнула дверь.
— Кукла пустоголовая! — Фыркнула девушка и услышав всхлипы, обернулась на их источник.
На своей кровати сидела Бет и старательно вытирала слезы. Мадлен подошла к подруге и присев рядом, тихо спросила.
— Что произошло?
Но Бет была не в силах рассказывать о том, как с ней поступил Раян. Не говоря не слова, девушка медленно опустила голову на колени подруги. Она была полностью раздавлена и совершенно разбита, что бы вновь проживать те резкие слова, что ранили ее сердце. И в полнейшей тишине, девушки тихо сидели на кровати, погруженные каждая в свои мысли и необходимости говорить хоть слова, совершенно не было. Главное, что они рядом с друг другом, а все остальной залечит время.
…Погибает тот, кто должен погибнуть, чью гибель жалость не предотвратит. Кто не может жить для жизни, не нужно, не стоит жалеть о его смерти.
Максим Горький.
— Как такое возможно! — Прорычал Вардан, измеряя шагами свой кабинет.
Элеонор сидела в кресле, совершенно измученная и подавленная. Другой реакции от брата она и не ожидала. Ситуация действительно очень серьезная и не как, не входившая в планы главы мотуйцев. А то, что путает все его задуманные дела, раздражает мужчину.