Спрятавшись с подносом, Кода подождала, пока охранник придёт забрать завтрак и огрела его сразу, стоило ему войти. Дело помогла завершить Рейна, заехав ему туфлей со шпилькой. Схватив ключи, оружие и заперев камеру, они аккуратно прошли дальше по коридору и постарались незаметно выскользнуть из замка на небольшую пристань. Однако незаметно не удалось. Их заметили в тот момент, когда они уже садились в моторную лодку. Вот тут и пригодился схваченный пистолет, однако Кода всё же старалась ранить, а не убить. После пятиминутной борьбы зарычал мотор, и лодка на большой скорости ринулась к берегу. Чтобы запутать преследователей пришлось вилять, и Кода молилась только об одном: чтобы хватило горючего.
Наконец оторвавшись, они прибились к дикому скалистому берегу. Дикий пляж. Скалы, водоросли, песок и палящее солнце. Выбравшись из лодки и пустив её по течению, девушки беспомощно опустились на камни.
Жарко. Хочется пить. Припекает. Кода первым делом разорвала юбку вечернего платья, потерявшего свой блеск от злоключений и сделала из него повязку на голову, чтобы не схватить солнечный удар. Рейна, сначала наблюдавшая за ней с презрением и любопытством одновременно, последовала её примеру. Затем настала очередь каблуков, которые пали в нещадной битве с камнями. Покончив с гардеробом, Кода довольно поднялась с камней.
— Надо уходить отсюда. Нас могут заметить с моря. Город далеко. Надо успеть до него добраться, — требовательно посмотрела она на Рейну.
— Пешком идти?! По такой жаре?! — возмутилась было она.
— Лучше, конечно, гнить за решёткой в замке! — не удержалась от сарказма Кода. — Вставай! Лар, наверное, всю полицию на уши поднял. Думаю, нас вовсю разыскивают. Так что, чем скорее доберёмся до города, тем лучше.
— Думаю, Лар ради тебя и не на такое способен, — странно-изучающе смотря на Коду, намекнула Рейна.
— Ты о чём? — непонимающе посмотрела на неё Кода.
— Да так, — Рейна сделала вид, что ничего особенного не сказала. — Пустяки.
Они двинулись в путь. Долгий, тяжёлый. Хотелось пить и есть. И если Рейна сначала молчала, то через некоторое время её было не заткнуть. Она проклинала всё. Что к ней нет никакого уважения, приходится идти чуть ли не босиком, что она мечтает о горячей ванне и вот только она доберётся до отца — тогда она им всем покажет! Что на такие пешие подвиги она не способна и что удивляется, как у Коды только хватало сил.
Чтобы не раздражаться, Кода представила, что слышит шум радиоприёмника. Так идти было значительно легче. Иначе жалобы на весь мир от избалованной девчонки и её лютое желание отомстить слушать было невыносимо. Три часа. Три невыносимых долбанных часа показались ей вечностью, когда они, после казавшийся бесконечной дороги, вошли в город.