— Высшая химия. Боль всей моей жизни.
Я засмеялась.
— О, понимаю. — Я замолчала и посмотрела в сторону комнаты, откуда, по моему мнению, исходили стоны. Возможно, Линкольн пытался произвести впечатление на симпатичную девушку-физиотерапевта. — Ты знал, что Линкольн дома?
— Разумеется.
— И что?
Он на секунду задумался.
— Ну, ты же слышала о несчастном случае. Ему нужно было место, где он мог бы восстановиться после травмы, подальше от всякого дерьма, ты понимаешь. Я и предложил ему приехать сюда.
Я приподняла бровь.
— Подальше от дерьма? И, само собой, ты решил всё снимать.
Папа неуверенно улыбнулся.
— Что мне ответить, милая. Когда есть возможность, я её использую.
Я облокотилась на барную стойку и вздохнула.
— Как долго он здесь пробудет?
— Столько, сколько продлиться его лечение, наверно. А что, съёмочная группа мешает тебе?
— Нет, ничуть. А вообще да, немного.
— Чем конкретно? Я могу поговорить с Джесс, если хочешь.
— Нет, правда, не нужно. Я просто не привыкла, что меня окружают камеры.
— Понятно. А почему бы тебе не принять участие в съёмках?
— Не знаю. Съёмки — это не моя история.
— Ты моя дочь. Разумеется, это твоя история.
— Но вся эта дребедень с «Бэйсдом» Линкольном не мой стиль.
— Даже если и так, вы теперь брат и сестра. Тебе пойдёт на пользу, если проведёшь с ним время.
— Просто потому, что это выгодно тебе я должна принимать участие в съемках.
Он засмеялся.
— Нет, правда, если не хочешь, можешь не участвовать в этом, я скажу Джесс, чтобы она вырезала все эпизоды с тобой. Просто мне кажется, что вам с Линкольном это пойдёт на пользу.
— Да, может быть, — неуверенно сказала я.
Он подошёл и положил руки мне на плечи.
— Слушай, я не заставляю тебя делать то, чего ты не хочешь. Но Линкольн постоянно будет рядом, и было бы неплохо вам подружиться.
Я вскинула голову.
— Постой, что? Он будет рядом постоянно?
— Абсолютно точно. Он не вернётся в Европу.
Я этого не знала. Линкольн не говорил ничего о том, что не собирается уезжать, и я сделала вывод, что он находится дома временно, пока не встанет на ноги.
— Но почему?
Папа отошёл и скорчил гримасу.
— Ты не знаешь об этом.
— Не знаю о чём?
Он вздохнул.
— Я не думаю, что Линкольн хочет, чтобы люди знали, но ты его семья. Врачи сказали, что он никогда больше не сможет прыгать. Любое неудачное приземление чревато для него серьёзными последствиями.
У меня отвисла челюсть.
— Да ладно?
— Да, я был там, когда ему сообщили эту новость.
— Но бэйсджампинг — это его жизнь.
— Да, милая. Так и было.
— А как же терапия?
— Она поможет ему снова самостоятельно ходить не испытывая сильной боли. Он, в самом деле, очень неудачно приземлился, Бри.