— Почему ты доверяла мне, если знала об опасности?
— Я просто хотела быть ближе к тебе. — Её голос звучал тихо, когда она подняла руку и положила прямо напротив его сердца. — Не могла устоять.
Он тоже не смог, наклонился и овладел её ртом. Нежные губы приоткрылись, встречая его поцелуй. Тру обнял её за талию, крепче прижимая к своему телу. Желание отнести Джини в свою постель было сильным, но он сопротивлялся, пытаясь действовать медленно.
Он скользнул большим пальцем за пояс её леггинсов, подцепил и другой рукой приподнял Джини. Она ахнула, не прерывая поцелуя, но не протестовала. Он изменил положение руки и начал стаскивать штаны вниз. Пришлось отодвинуться от дивана, но он достиг своей цели — получил её почти обнажённую, когда она помогла ему, извернувшись и пнув штаны подальше.
Он не переставал целовать Джини, пока опускал её на мягкие подушки. Это было просто потрясающе, но он хотел большего и отстранился, задыхаясь. Тру изучал её раскрасневшееся лицо. Открыв прекрасные глаза, Джини посмотрела вверх, на него.
— Откинься назад, — потребовал он.
Она так и сделала, к его радости. Ему совсем не нравилась свободная футболка, прикрывающая её лоно. Бледные бёдра были открыты, но он хотел видеть каждый дюйм её замечательного тела. Он надеялся, что Джини не заметила, что его прикосновения утратили осторожность, когда он схватился за хлопковую материю и потянул. Она подняла руки, помогая ему снять футболку. Он просто бросил вещь рядом и сжал её бёдра.
Джини ахнула, когда он легко приподнял её тело и сдвинул, так что её зад оказался на самом краю дивана. Тру широко развёл ей ноги, открывая её естество своему взору. Она ещё не была достаточно влажной, чтобы принять его, но скоро будет. Он опустил своё лицо туда, где хотел быть больше всего.
Её удивлённый вздох должен был его замедлить, но он оказался полностью захвачен её ароматом. Она стала всем самым лучшим для него, как только его губы сомкнулись на её клиторе. Он посасывал, лизал и урчал от удовольствия, пока её пальцы перебирали его волосы. Тру не волновался о том, что она начала бы возмущаться, или даже попыталась бы оттащить его. Он должен был овладеть Джини.
Он слышал её тихие стоны, и она ласкала его, вместо того чтобы с ним бороться. Он крепче вжался в неё, а её бёдра немного сильнее прижались к его щекам. Его позабавило, что она верила, будто достаточно сильна, чтобы его оттолкнуть. Он снова зарычал, громче, зная, как это подействует на чувствительный комочек нервов, с которым играл. Женщины любят вибрацию, и Джини откликнулась, потершись естеством о его рот.