Жанна уже поняла, что умудрилась влезть во что-то, очень неприятно, смердящее за тысячу световых лет и это ей определённо не по зубам. Институт, о котором никто не знает или делает вид, будто не знает; машины-призраки, растворяющиеся в воздухе посреди белого дня и фальшивые полицейские с дьявольскими глазами. Список продолжался настоящими полицейскими, которые видят то, чего нет и не замечают реальных вещей. Ну и вишенка на торте: непонятная тварь, притаившаяся в глубинах пригородного леса.
Ко всему прочему интуиция, которой Жанна привыкла доверять, с тревожных звоночков перешла на тревожный набат. А это означало, что запас везения Зориной, всегда имевший некоторый избыток, на этот раз подошёл к концу. Стоило ожидать серьёзных неприятностей. И единственная возможность их избежать — собирать манатки и быстро топать к жирдяю Селезнёву за своей тачкой. А потом, как можно быстрее добираться до цивилизованных мест, где менты — именно менты, а не хрен пойми кто.
В этом месте её внезапно застопорило. Логика подсказывала, что большинство конспирологических слухов о деятельности спецслужб так и остаются теми же дурацкими слухами, но вдруг в этот раз она реально влезла в какую-то операцию ФСБ? Тогда сообщив обо всём произошедшем дерьме можно вляпаться в другое ь- погуще и поглубже. Оставить всё, как есть? Сдаться? Да ни за что!
Так, тогда, как она и решила поначалу: вернуться в номер, позвонить Жеке Самойлову и спросить, какого чёрта он успел нарыть, коль устроил такую истерику. Заодно заручиться какой-никакой страховкой — пусть знает, где её носят черти. Потом таки растормошить Селезнёва, а если толстый алкоголик продинамил срочную работу, возвращаться на Королле, авось рухлядь выдержит долгую дорогу.
Она остановила свою развалину почти у самой вывески Континенталь и едва не бегом вошла внутрь. Такое ощущение, будто никуда и не уходила: тот же дремлющий старикан за стойкой и мерное тиканье часов, навевающее дремоту. Видимо разбуженный дробью шагов, портье поднял голову и прикрыл рот морщинистой ладонью. Улыбка, которую он пытался изобразить, больше напоминала гримасу боли.
— Уезжаете? — равнодушно поинтересовался старик и один его глаз сделал попытку закрыться.
— Скорее, приезжаю, — хмыкнула Жанна, — Не подскажете, телефон в номере имеет выход на межгород?
На физиономии портье появилось скорбное выражение, словно он припомнил похороны любимой бабушки.
— Сожалею, но — нет, — глаз упорно стремился закрыться, — Пару месяцев назад прошла ужасная буря — настоящий кошмар! Говорят, выворотило сразу полсотни столбов. МЧСники восстанавливают, но очень медленно.