Когда он нахально подмигнул мне и скрылся в кладовой, я застонал. Боже, этот парень станет моей погибелью.
Дилан вернулся с охапкой продуктов в руках.
– Так, теперь, где ты хранишь сковороды и кастрюли?
– Эм…– не могу сказать, что я вообще когда–то открывал большую часть шкафчиков,
кроме того, чтобы достать основное, например, тарелки и чашки. – Может, в нижних?
Выражение лица Дилана было бесценным.
– Ты не знаешь, где в твоем доме хранится сотейник? Сковорода? Твой вок?
– Мой кто?
– Боже мой, – сказал он и упал на колени, чтобы открыть шкафчики. – Если ты не готовишь сам и у тебя нет шеф–повара, то для чего, твою мать, тебе все это барахло?
– А что мне еще оставалось делать со всем этим пространством? Хранить фильмы?
– Полагаю, у тебя эпических размеров домашний кинотеатр для этого, по меньшей мере. Я прав?
Я вытащил табурет из–под островка и уселся на него, чтобы наблюдать за работой
Дилана. Я бы предложил свою помощь, но не думаю, что Дилану будет весело, когда я отрежу себе палец или спалю дом. И в таком случае, я воздержусь.
– Угу, у меня имеется такой, – ответил я. – По алфавиту и по жанрам.
– С особой секцией с тобой?
– Нет, мне не нравится смотреть на себя.
Взгляд Дилана столкнулся с моим, и смотрел он сексуально.
– Ох, а мне нравится смотреть на тебя. Особенно на кровати и бутылкой смазки под боком.
– Да ну на хрен.
– Да, именно этим я представляю, мы бы занимались.
Я потянулся вниз, чтобы поправить растущую эрекцию в своих штанах, ту же самую,
которая пульсировала, с тех пор как я подрочил Дилану чуть больше часа назад. И пока я изучал его, прислонившегося к раковине на моей кухне со сковородой в руке, я услышал, как сам спросил:
– И как именно мы бы этим занимались?
Когда губы Дилана изогнулись в одном уголке, и появилась одна ямочка, я поерзал на стуле и каким–то образом понял, что любой последующий за этим ответ станет бесстыдным.
– Ты безумно хочешь узнать это, не так ли? Ты спрашивал меня о том же на своем дне рождения.
И он был прав. Я безумно хотел знать, как видел это он. На моем дне рождения он говорил или/или. В трейлере сегодня он упоминал, что хотел бы быть тем, кто принимает.
Так что да, сейчас мое воображение сходило с ума.
– Ну, ты говорил, что ты за равноправие полов, но я просто… – я кашлянул и потер ладонью свою голову. – Боже, ты, твою мать, заставишь меня произнести это, да?
Дилан пожал плечами, плавно подошел к тому месту, где сидел я, и положил на столешницу сковородку.
– Может быть, я хочу услышать, как ты это произнесешь.
Я скользнул языком по своим, внезапно, пересохшим губами и вдохнул.