— А что со второй?
— Я ничего не делала, — забилась в истерике Шарлотта. — Не делала! Не делала! Не делала! Я его люблю.
— Зелье, — не обращая не малейшего внимания на завывания этой идиотки, спокойно ответила Элен. — Оно, судя по всему, перекрыло первый приворот и спровоцировало потерю памяти. Вот только как такое могло произойти?! Там же сущая ерунда была. Травки, в полнолуние собранные, утренняя роса, простой заговор. Таким «чудо-средством» все молодые девицы, живущие здесь, хоть раз, да пользовались. Местный аналог наших духов с феромонами. Вызывает легкий интерес. Да, и то, в лучшем случае. Так что казнить эту малолетнюю дурочку, в общем-то, и не за что. Но профилактически выпороть, я бы настоятельно рекомендовала. Ей только на пользу пойдет. Боже, неужели нельзя рыдать потише? У меня от ее воя начинает болеть голова.
— Мама, — снова встал на защиту актрисы Антон. — У нее стресс. Она полагала, что сегодняшний день станет для нее самым прекрасным в жизни. А вместо этого разразился ужасный скандал.
Я прожгла Лорда раздраженным взглядом. Неужели он не понимает, что милашка-Шарлин просто его разводит? Ну, как можно вестись на такое? Слезы — всего лишь средство избежать последствий за совершенный поступок.
— А у другой релакс-процедуры? Но она сохраняет самообладание. Тошка, ты — идиот! Я твоих девок никогда не одобряла. Но не потому, что твоя мама — редкостная стерва. Просто они у тебя как под копирку сделаны были. Кукольное личико, невинные глазки и совершеннейшее отсутствие мозгов. Ах, да… каждая вторая из них — мисс-Мелодрама. И вот, наконец, я вижу более или менее адекватную девушку. Но вместо того, чтобы держаться за нее руками и ногами, ты делаешь все, чтобы она послала тебя далеко и надолго. Кстати, она уже на грани этого судьбоносного поступка. И я последняя, кто ее в этом упрекнет.
— Елена Александровна, — спрашивает Оборотень, хмурясь. — А его можно привести в адекватное состояние?
— Если бы я была абсолютно уверенна в том, что именно с ним не так…
— Но, в принципе же, можно? — не отставал от нее Бажен.
— Я сделаю все возможное. Но вы должны понимать: мгновенного «излечения» не будет. А за неделю или две — вполне возможно. Думаю, он вспомнит то, что забыл. Доминик, я вынуждена буду на этот срок злоупотребить твоим гостеприимством, потому как мой сын вряд ли согласиться сейчас вернуться домой.
— Элен, я предлагаю забыть старые обиды хотя бы на время.
— Мин, ты — такой шутник, — насмешливо протянула женщина. — Такое не забывается. Я не прощу тебя, а ты не — меня. Но, наверное, пару недель мы могли бы спокойно сосуществовать. Ради Антона.