- Начинай изучать всё это добро. Мы плывём в Торвал, а оттуда отправимся в Коринф. Наши альдмерские коллеги и Горе готовят для нас плацдарм. Там мы приступим к дальнейшим приготовлениям.
- Разумеется, госпожа Катария, - данмер прямо расплылся в сахарном тоне. – Я вас уверяю, эта машина станет венцом творения великой двемерской расы. Их наследие не будет забыто!
***
Выбраться оказалось куда проще, чем проникнуть. Четверо беглецов стояли посреди пустынной равнины около свежей могилы. Тут закончился земной пути Ольфины Золотой Жилы, мастера гильдии археологов, и Хунгерд, самой приветливой девочки в мире. Все стояли вокруг двух могил и молча ждали, чем же всё закончится.
- Быть может, нужно что-нибудь сказать? – подала голос Маринетт. – Я слышала, что так провожают в последний путь умерших.
- Мне кажется, они заслуживают этого… прощального слова, - кинул Эйвинд.
- Тогда разрешите, я начну, - вышла вперёд Маринетт. Никто не был против. – Леди Ольфина, леди Хунгерд… Я так мало успела свами познакомиться. Но даже несмотря на это, я верю, что вы были очень хорошими и добрыми людьми при жизни и… простите меня, что я не смогла уберечь вас обеих…
Маринетт чувствовала боль стоящих рядом людей, понимала и не осуждала слёзы, которые стекали из глаз Варди. Но она не могла выдавить из себя ни одной слезинки. Хозяин трактира вытравил из неё любые проявления слабости болью и унижением, поэтому Маринетт не плакала: ни когда её били, ни когда били других.
У неё никогда не было родственников или тех, ради кого можно было бы так плакать. Тогда, стоя над могилой, она решила для себя, что когда она заплачет, то именно тогда она поймёт, что нашла именно свою… настоящую семью…
- Это… вы стали для меня семьёй, и я вам благодарен, - не очень витиевато говорил путаную речь Эйви. – Я всё хотел вам сказать, что… что я не хотел причинять вам столько бед. И это… простите меня, простите за всё…
Эйвинд не мог сказать ничего более связного. Всё, что мог, он уже подумал там, сидя над телом малышки. Оставался лишь Варди, но он просто стоял и молча смотрел на место последнего упокоения всей его семьи. Его товарищи тихонько ушли в сторону, чтобы оставить человека, тяжелее всего перенёсшего утрату, в одиночестве.
- Знаешь, Хунгерд, – начал он, - я встретился с замечательными людьми, которые помогали мне в пути. Герберт, он постоянно болтает и придумывает несмешные прозвища, бабушка Лаффориэль, которая, казалось бы, никогда не унывает, несмотря на возраст. Амиэль, хоть он и случайно оказался с нами, но уже успел помочь, он забавный мальчуган. Ещё аврорианец Баум, я не встречал более преданного и сильного воина в Нирне. Бедная Маринетт, которая в каждом камне видит загадку и тайну, она смотрит на мир глазами, полными любопытства. И Эйви… знаешь, а он ведь и вправду очень сожалеет о содеянном тогда, к тому же столько раз меня прикрывал собой. А как он хотел найти тебя, сестрёнка… Я лишь надеюсь, что в том, другом, мире ты найдёшь себе то, что всегда искала…