Я — да, наверно, и не только я — тут бы сник, погоревал немного, поцокал сокрушенно языком (счастье было так близко, так возможно!) и отправился на свой пароход несолоно хлебавши. Или стал бы канючить у продавщицы, чтобы она в порядке исключения продала лезвия за деньги. Может быть, стал бы даже предлагать ей двойную или тройную цену.
Но Шера недаром прожил при советской власти на двадцать лет больше, чем я. У него был другой — не то что у меня — социальный и исторический опыт. Не тратя времени на пустые уговоры, он пулей выскочил из магазина Быстро разузнал у прохожих, где тут у них базар. Добежал до базара, купил там, не торгуясь, несколько десятков яиц, вернулся в магазин и на законном основании обменял эти яйца на лезвия. И успел добежать до своего парохода буквально за минуту до того, как начали поднимать сходни.
Представляю себе, как он был счастлив. Ведь даже несколько месяцев спустя, когда он рассказывал мне эту историю, лицо его прямо-таки светилось блаженным сознанием нежданно свалившейся на него удачи.
— Вот видите, — назидательно сказал я, когда он закончил свой рассказ. — Некоторые глупые наши соотечественники завидуют американцам. А ведь американцу не то что испытать, даже и умом постичь не дано такую радость.
— Да уж, — самодовольно согласился Шера. — Где ему!
В ответ на этот государственно-партийный лозунг народ родил байку про мужика, у которого было три сына: Игнат, Догнат и Перегнат. Но это был еще более или менее добродушный юмор.
Уже чуть более злой, но тоже еще сравнительно добродушной была шутка 30-х годов:
► — Догнать — пожалуй что и догоним. А вот перегонять — не надо бы: все сразу нашу голую задницу увидят.
Тогда, в 30-е, этот лозунг предполагал, что наша страна должна в кратчайший исторический срок догнать и перегнать передовые капиталистические страны по производству чугуна и стали на душу населения.
Настоящая реакция на этот призыв воспоследовала чуть позже — в известной песне Юза Алешковского:
Живите же тыщу лет, товарищ Сталин!
И пусть в тайге придется сдохнуть мне,
Я знаю, будет чугуна и стали
На душу населения вполне.
А еще позже — в 60-е — перед страной была поставлена новая задача: догнать и перегнать Америку по производству молока и мяса.
О том, как она была выполнена, можно судить по такой популярной в те годы частушке:
Мы Америку догнали
По надою молока.
А по мясу мы отстали:
Хер сломался у быка.
В это же время Ольга Берггольц, кинув взгляд на входящего в зал — еле умещаясь в дверях — тучного, жирного Софронова, сказала: