– А то! Годный боец. Малость еще подучить и хоть в гвардию, – подхватывает с готовностью сержант. Снимает с пояса флягу с водой и, свернув пробку, подсовывает солдату. – Освежись, боец. Заслужил.
Новобранец вцепляется во фляжку обеими руками и подносит ко рту. Выбивающие барабанную дробь зубы стучат по горлышку, вода струйками стекает на грудь, но все же ему удается напиться. Сержант забирает ополовиненную емкость, прикладывается сам и движется вдоль строя, кого-то похвалив словесно, кого-то отечески похлопав по плечу. Остальные сержанты занимаются тем же самым.
Граул охватывает отряд цепким взглядом и, убедившись, что младшие командиры занимаются своими делами, решительно направляется к сгрудившимся в отдалении беглецам. Еще издалека он отмечает, что забег не прошел для них даром – многих изрядно помяло в давке, когда они, превратившись в напуганное, бесконтрольное стадо, рвались оказаться как можно дальше от накатывающих стеной кавалеристов. Кто-то умудрился подвернуть ногу и теперь сидит на земле, баюкая пострадавшую конечность. Части беглецов повезло еще меньше – догнавшие их всадники решили преподать побегушникам урок, отходив их древками копий.
С хищным оскалом – жалости к бросившим своих товарищей трусам у не страдающего всепрощением ликтора нет – Граул приблизился к беглецам, когда послышался резкий свист. Повернув голову, он увидел, как Сплит активно машет руками, показывая, что маркиз призывает его к себе. Бросив на прощание полный тоски взгляд хищника, которого отвлекли от уже загнанной добычи, ликтор поспешил на зов.
Пока Граул, придерживая ножны меча, взбирался на холм, Волков мучился извечным русским вопросом «Что делать?». Алгоритм подготовки был понятен – нужно действовать постепенно, внушая бойцам уверенность в своих силах, вырабатывая у них «чувство локтя», приучая действовать совместно. Можно еще дать новобранцам возможность понаблюдать со стороны за действиями более опытных товарищей, чтоб они поняли, что хорошо обученная пехота способна отбить любую атаку кавалерии, ведь на самом деле атакующие «в лоб» всадники намного более уязвимы, чем укрывшиеся за щитами пехотинцы. Они и сами об этом прекрасно знают, не зря же стараются во время атаки напугать противника, сломить его волю, обойти, ударить во фланг, заставить побежать и, если это им удастся, то заняться самым любимым делом кавалерии – резней убегающих.
Вот только на практике выяснилось, что затраченного на подготовку времени оказалось недостаточно, солдаты дали слабину, а все эти доводы о преимуществах плотного пехотного строя – правильные, взвешенные, логические – уже не имеют никакого значения. Важно то, что бойцы струсили, побежали, и сейчас нужно любыми способами выбить из них этот страх, пока он не укоренился в душах солдат окончательно на уровне рефлексов. И действовать нужно быстро. Отложи тренировки на потом, и настоящих бойцов из этих новобранцев уже не выйдет, при встрече с вражеской кавалерией первой и единственной мыслью будет – бежать…