Яэль готовила чай. Становилось все светлее, но теплее не стало. Похоже, что длинные портьеры задерживали солнечные лучи, но, так или иначе, день набирал силу. В отличие от весны. Сквозь окна, открывавшие прекрасный вид на белые домики, окаймленные зелеными рощицами, доносился приглушенный шум невидимой автодороги с ее потоком машин. Яэль расставила чайные чашки, тяжелое лицо ее раскраснелось от удовольствия, может быть, еще и потому, что накрывать на стол ей помогала Дина с ее удивительной грациозностью. Я улыбался, глядя на нее, и почему-то ожидал, что она захочет со мной поговорить, хотя до настоящей минуты она скорее избегала общения со мной, не исключено, что оставив его на потом. Гадди принес поднос, полный горячих лепешек, пит… Аси расспрашивал Кедми о новостях и получал развернутые объяснения. Цви разразился потоком сомнительных острот, а я разглядывал свое потомство, волею случая собравшееся вместе – и вместе со мной. А затем перевел свой взгляд на окно и в последний, по-видимому, раз увидел вдалеке, у самой границы с Ливаном, вырисовавшийся с поразительной четкостью высокий белый утес Рош-а-Никра.
Что ж… Родина навсегда останется родиной. Именно отсюда начинается сладкий сердцу горизонт. Здесь возникают звуки, которые я слышу, где бы я ни находился, – тонкий посвист ветра, шум ленивого прибоя, щебет птиц. Моя страна… которую я покидаю. Моя семья, которую… которая… Вот сидит она вокруг меня… Безостановочно и даже самозабвенно как-то все пьют чай. Быстро исчезают с подноса горячие лепешки. Прозрачен мерцающий свет. Обрывки разговоров. Цви вспоминает о каком-то из своих недавних приключений. Я поражаюсь красоте его речи – даже не верится, что это он. Я думаю без конца все о том же – каким они увидели меня в этот раз. Быть может, последний. Разочарованы ли они? Или они отказались наконец от роли моих судей? Вот я сижу среди них – старый, потерпевший поражение отец. Странный тип. Неудачник. Кедми продолжает просвещать всех в отношении политики. Я вижу, как в глазах Аси загорается полемический огонек. Цинизм Кедми вот-вот подвергнется контратаке. Это не шутки. Исторические примеры, относящиеся к различным периодам, – такие аргументы даже разговорчивому юристу опровергнуть будет непросто. Аси говорит отточенными фразами. Что ж, говорить мои сыновья научились. Я научил их. Много это или мало – но это так. Научил их я. Боюсь, что только этому. Ах, вот еще: точно, как и я, Цви держит чашку с чаем двумя пальцами – большим и указательным.
Мои дальнейшие мысли по этому поводу прерывает звонок в дверь.