Тегусигальпа прищурился, разглядывая Лексуса, но так и не узнал его, завозился, поправляя штаны, зыркнул на Кагора, на ходу расстегивающего ширинку, и зашагал в бар, высокий, стройный, суровый, в кожаных штанах с бахромой, мокасинах и тесаком в кожаных ножнах с выжженными адовыми тварями.
Лексус пожал плечами и скользнул за куст сирени:
– Так неожиданно он вылез, что я забыл, зачем шел.
Кагор расхохотался и сказал, зажурчав струей:
– Хуже было бы, если б не донес, – он проводил Тегусигальпу взглядом, подождал, когда он закроет дверь. – Суров тип, жуть как суров. От такого, наверное, мутанты сами разбегаются.
– Давай его с собой возьмем, впереди идти будет, мутантов отпугивать.
Вопрос остался без ответа, Лексус закончил дело и вернулся, пытаясь сообразить, что же делать дальше, как повернуть ситуацию себе на пользу. Сел на свое место, без аппетита принялся за шашлык, искоса поглядывая на Те, тот вымазывал тарелку хлебом, его напарник уже поел и с надеждой поглядывал на выход. Не прошло и минуты, как Тегусигальпа крякнул, кивнул бармену, и они с Гансом или Фрицем ушли.
– Чуркистан! – бросил им вслед пьяный в стельку сталкер с лицом заправского гопника и следами юношеских прыщей на щеках. – Тьфу! Уууу!
– Не бы… ик!.. куй, – Похожий на человекообразного краба мужик притянул к себе порывающегося встать дебошира.
– Сам ты такой, – отмахнулся он, сел, промазал мимо стула, с грохотом повалился на пол.
Предводитель группировки, заросший по самые брови сталкер по прозвищу Бармалей, сидевший спиной к Лексусу, ударил кулаком по столу и рявкнул:
– Сесть! Заткнуться!
Лексус скосил глаза на пьянствующих: один, сидящий лицом ко входу, спал, уткнувшись в сложенные на столе руки, второй, с квадратным подбородком и в бандане, скучал, скрестив на груди могучие руки. Лексус мысленно выставил его на ринг против Тайсона и назвал поединок битвой титанов. Прыщавый наконец угнездился на стул, скукожился под неодобрительным взглядом Бармалея. Возле бородача сидел незнакомый сталкер, которого Лексус мысленно окрестил Крабом.
– Упились, – пожаловался Краб. – Пожрать бы! Тогда протрезвеют.
Бармалей поставил пустую бутылку водки под стол, отодвинул пузатый, испачканный грязью рюкзак и направился к стойке, где не оказалось бармена – как всегда, когда он нужен. Бармалей постучал кулаком о стол, позвал бармена, и тут в голове Лексуса родился план, гениальный в своей простоте.
Дожидаясь бармена, Бармалей взял с края стойки почти полную бутылку виски, покрутил в руках, рассматривая этикетку. Лексус улыбнулся уголками губ, допил пиво и отправился за добавкой, поймал неодобрительный взгляд Мулата, но проигнорировал его. Бармалей был невысоким, Лексус закрыл его собой ровно тогда, когда он поставил бутылку и повернулся на шаги бармена; затем Лексус схватил виски, сунул под мышку и как ни в чем не бывало заказал себе ноль три темного и, пока бармен объяснялся с Бармалеем, незаметно сунул виски в разинувший рот боковой карман рюкзака.