Пахом я прижался к ней, наклоняясь над ней, и скользнул рукой вверх по ее спине, аккуратно надавив между ее плеч. Она поняла меня и прижалась лицом к кровати, оставляя свою попку задранной вверх.
Головка моего члена скользнула в нее, и она ахнула.
— О, боже.
Она была немного религиозной. Но Бог не собирался ей ничем помогать этой ночью. Я дразнил ее, слегка входя и выходя из нее одним кончиком, полностью выскальзывая и потираясь головкой члена о ее складочки.
Мысленно я произнес себе напутственную речь. Не забывай... это для нее. Это для нее. Это для нее.
Господи, я был похотливым ничтожеством.
Медленно, я входил в нее, ни разу не останавливаясь, нуждаясь в том, чтобы она ощущала каждый сантиметр, который я ей давал. Она тяжело дышала, и я чувствовал ее боль от потребности, чтобы всё происходило грубо и жестко. Когда я полностью вошел в нее, это ощущалось восхитительно.
Я громко сказал:
— Готова, детка?
Ее ответом было то, что она толкнулась своей попкой навстречу мне и хрипло простонала.
Почти полностью выходя из нее, я толкнулся назад в ее теплую киску. Ее стоны завели меня. Я толкался в нее жестче и быстрее. Через некоторое время, я уже держал ее за бедра, пока вдалбливался в нее. Я был готов взорваться, мои движения стали несвязными и дерганными. Затем спина Камиллы изогнулась, и ее тело напряглось. Она не издавала звуков, но после еще нескольких секунд моих толчков, я почувствовал, как она кончает вокруг моего члена.
Это всё, что мне было нужно. Включился зеленый свет, и я поспешил пересечь финишную прямую. Я приложил руку к ее животу, прижался грудью к ее спине, ограничивая ее движение, жестко и глубоко вдалбливаясь в ее сладкую киску.
Не прошло много времени, прежде чем я почувствовал дрожь в пояснице от приближающегося оргазма. Зрение помутнилось, когда я толкался в нее всё глубже и глубже, и наконец-то разноцветные пятна вспыхнули перед моими глазами за мгновение до того, как всё мое тело обмякло. Я задержал дыхание и сжал зубы, пока мой член пульсировал внутри Камиллы, наполняя презерватив спермой.
Я держал Камиллу в своих руках добрые тридцать секунд, прежде чем снова смог двигаться. Я выскользнул из нее, аккуратно уложил ее на кровать и укрывал простыней. Она мечтательно вздохнула, и я знал, что она уже будет спать к тому моменту, как я вернусь с ванной.
Это была одна из причин, почему мне нравилась Камилла. Никогда не было неловких прощаний. Она засыпала, а я уходил. До следующей нашей встречи.
Я пошел в ванную, обмылся и оделся, затем на цыпочках пошел к двери. Я слышал тихое посапывание Камиллы, когда выходил из номера. Оставил свой ключ на столике возле телевизора и закрыл за собой дверь.