— Я принадлежу Таини! — припечатал он и, развернувшись, продолжил битву. Мне кажется, или Белый снег тоже не против помахать кулаками? Они нашли друг друга…
— Так отдашь? — вот поганка!
— У тебя скоро будет жених, Рыжий Восход! Тебе понравится, обещаю! — громыхнуло после моих слов. Кентаврица приосанилась, этакой курицей-хохлаткой проплыла к остальным женщинам. Долго хвалилась тем, что едва не отбила божественного покровителя у богини, но я, дескать, пообещала ей жениха ещё круче. Ну-ну, поскачешь ты у меня…
— Таи! Смотри, как я его отделал! — гордо сиял синяками и фонарями Ран. Рядом счастливо улыбался Релль, такой же побитый. А указывали они на молодого кентавра, на коем была только пара царапин.
— Круто! Ран, Релль? Я так понимаю, конца Свадьбе, — с нажимом выделила я, — не видно, так что пойду-ка я почивать! Вы со мной? Или мне только с Исси спать?
— Не-е! Мы тут ещё побудем! — и ушли, шатаясь, вдаль. Что за ягоды в этой настойке? Рожу — обязательно приложусь!
— Идём, Исси. Мы лишние на этом празднике жизни! Исси? — смущение русала разливалось на его белой коже быстро-быстро.
— Я… я… Мы там, в море, тоже соревновались… Я хотел бы тоже поучаствовать… За вас, моя богиня! — от ужаса, от прилипчивых сцен избиения моими мужьями этого нежного, чудесного юноши, меня даже заколотило.
— Нет! Не пущу! — однако этот юный, казавшийся таким мягким, юноша, мягко, но настойчиво отодрал мои руки от себя. Поцеловал нежно каждую, заверил меня, что он сильнее, чем кажется, и был таков. Его шевелюра мелькнула в куче, потом я уже не видела его.
— Жена! — взревел Шарри, закинул меня на плечо, хлопнул по заду и уволок в Дом. Сзади нас шёл Ирнанн, многозначительно облизываясь и всячески глазами обещая мне соддом и гоморру.
Шкура в нашем закутке стала чёрной от силы смерти, мои мужья смотрели на меня глазами, полными волчьего голода.
— Может… — не может… Оба кинулись одновременно. Стянули с меня всё, что мешало, с проворством стриптизёров сдёрнули свою одежду и встали рядом, соблазняя, — Это мне? — кончиками пальцев погладила богатство. Кивнули, качнулись вперёд. Всё моё, всё такое… Стоны, ахи-охи. Мои неистовые мужья сделали всё сами. Уложили, как надо, взяли…о-ох! Как надо! Тьма, ласковая, прохладная, густая… Она заполнила меня всю.
— Спи, — уложил на свою грудь Ирнанн, Шарри погладил мой тыл широкой ладонью. Так и заснула, ощущая жар их тел и не менее горячую любовь обоих.