— Мы будем здесь столько, сколько понадобиться, так что все получат своё! — заключил наш полководец.
— Вы что, все ей мужья? Или просто любовники? — не выдержал гаргул. Трой едва не убил его. Я вмешалась, вскрикнула от боли. Тогда он тут же метнулся ко мне.
— Где болит? Не молчи! — прорычал он.
— Трой… — ласково прожурчала я. Гаргул так скривился, но глаза выдали его! Зависть к нашим чувствам — вот, что там было! — Всё будет хорошо, успокойся! Он пока нужен нам. Не убивай его!
— Ты уверена? — спросил он, мысленно взревев от догадки. Обречённо зажмурилась и кивнула. Лишь раз… Чтобы понять, как и что… и зачем… — Живи тогда! — бросил он гаргулу и вышел на воздух.
— Они все мои мужья, Манрокк! Так получилось… Судьба свела нас, а я просто приняла их… Таких разных, таких сильных… Я люблю их… безумно… Не веришь? Так бывает, гаргул! Смотри! Шарри? Иди ко мне! — мой орк подошёл и огромной глыбой смиренно замер возле ложа. Я ласково наклонила его голову, клыки вышли на максимальную длину, — Сладкий…
— Богини пьют кровь? — спросил гаргул.
— Не знаю, — честно ответила я, — Я пью… И никто ещё не был против.
Сияющие желанием испытать мой укус глаза мужчин подтвердили правоту моих слов. Глаза Манрокка блеснули сложной гаммой эмоций. Даже не буду думать, что там. Пора заняться восстановлением сил… Шарри и Ирнанн, выбрала я. Все остальные склонили головы и ушли, вытолкав наглого гаргула, из пещеры.
Мой бог Смерти долго наслаждался моими криками. Его плоть всё не опадала. Да и Шарри так соскучился, что мы начинали всё снова и снова! Рога орка послужили так не хватающим сейчас перилом от кровати, в которое я вцепилась бы для равновесия. Сильные, сводящие с ума толчки едва не выбрасывали меня с ложа! Ирнанн немного покусал меня. Я не в обиде… С лукавым блеском глаз я спустилась вниз по его животу и уже там, возле его невероятного жезла, нашла жилу, полную крови. Потом облизала губы и накрыла его член губами. Шарри… Прорычала что-то восторженное, ощущая своего орка сзади, так глубоко! Нескоро ещё мы позвали остальных. Я сразу сказала, что пусть зайдут сайны, ведь им есть на что обидеться.
— Ты самая прекрасная женщина из всех, кого я видел, наэйни! — подняла брови, — И твой райши считает так же… — безумный, сладкий поцелуй. Сердце выскакивает из груди, счастье плещется у самого горла. Шарри только подтвердил всё сказанное своим рыком и излился в меня.
— Вам пора, — выпроваживала я своих мужей, получивших свою долю ласки и любви. Ирнанн сверкнул тьмой в глазах и медленно стал одеваться. Зме-ей… Я свесилась с ложа и следила за этим действом с жадностью кошки, у которой инстинкт хватать яркую бумажку лапами ведёт её по жизни. Оба стали возле меня. Сильные, могучие… Ещё раз прижали к себе, зацеловали до потери дыхания. Мои… Люблю вас! Вспыхнувшие волосы были оглажены, даже поцелованы благоговейно.