Много богатырей билось за девицу, а Тырков из всех одного выбрал — святого великомученика Георгия Победоносца, а проще говоря, Егория Храброго. В русийских землях, по свидетельству дединьки Елистрата, Егорий появился еще в те поры, когда по ним ни пеш человек не прохаживал, ни конный не проезживал, а в темных дремучих лесах да в горах высоких, да в морях глубоких и реках широких обитали всякие звери лютые и рогатые, рыбы прожорливые и стада змеиные. Вот и стал Егорий всеволием Божьим, делами и молитвами своими, вещим словом устраивать землю светлорусскую, утверждать в ней веру крещеную, защищать ее ото всякого зла и завоевания. От него-то, Егория-змееборца, и пошли славные киевские богатыри — Волх Всеславович, Святогор, Микула Селянинович, Илья Муромец, Добрыня Никитич, Олеша Попович со товарищи, а от дракона — Скимен-зверь, Идол Скорпионович, Жидовин, Змей Горыныч, его сын Тугарин Змеевич, ну и конечно, Кощей Бессмертный. Без него-то как?
Широка Русия, но человеческий мир намного шире. Давно ли Сибирь Москве незнаемым местом казалась? А ныне вот она — вокруг неизмеримо раскинулась. Но это первая Сибирь. За ней далеко простирается вторая, а уж за второй — третья. Там и есть Гилянское море[321]. Еще в древние поры — по былинкам дединьки Елистрата — доходил туда завоевательный царь Македон[322], ружье там свое спрятал и колокол. Насчет ружья Тырков дединьке не поверил — какие ружья у древних царей? А вот колокол — пожалуй. Интересно бы найти… От того царя Македона, через византийские да греческие руки, и достались Москве ключи от востока, а с ними вместе — белый клобук Вселенской церкви и шапка Мономаха.
Нынешней зимой, незадолго до Касьяна немилостивого, проезжал по Тобольской Сибири иноземный человек — из калмыцких земель по царской грамоте к себе в датские земли возвращался. Против выездной грамоты оказалось у него четыре лишних холопа — два калмычонка и два остячонка. Озадачились казаки таможенной службы: как быть? Все ж таки датский подданный, не своим чета. Решили письменному голове доложить — ему лучше знать, лишние или не лишние у проезжего мальцы. Оказалось, иноземец по рождению евреин, а у калмыков в священниках служил. Во многих землях успел побывать, во многих языках сведом. Калмычонков из степи вез как своих кулутов — рабов, значит. А остячонков к ним уже на Сибири прикупил. Вот и купчая крепость, извольте взглянуть (это у них так в европах привыкли — одного человека будто многих навеличивать).
Заинтересовался Тырков купчей. Дателем в ней некто Антипа указан. Уж не тот ли это черный поп Антипа, что явился на Обь место для Никольского монастыря искать, да так все найти не может? Худая слава за ним тянется: сам греховен, а других к очищению зовет… Иноземец подтвердил: остячонков ему и верно черноризник продал. Божье дело…