— Кончайте, ребята, — сказал Лавров. — Мне идти надо.
— Вот видишь, Коля, на вопросы не отвечает, разговаривать не хочет, другом нашим пренебрегает… Нехороший он человек.
В тот момент, когда, сделав резкое движение, Лавров шагнул вперед, ему подставили ножку, и он с размаху упал в мелкую лужицу, затянутую подсохшей тиной. Все еще пытаясь сохранить достоинство, он поднялся и решительно повернулся к парням. Тощий Славик стоял в сторонке, поигрывая куском ржавой трубы, а Коля так и не вынул рук из карманов.
— Может, вы скажете, что вам нужно?
— Видишь, Коля, он не знает никакой собаки.
— Не помнит.
— Во-во, не помнит. Много, видно, собак встретилось ему на жизненном пути, всех даже и упомнить не смог.
— С памятью худо у него… Отшибли, видать.
— Ничего, Коля, не может быть, чтобы все отшибли, кой-чего и на нашу долю осталось.
— Осталось, Славик. Надо только руки приложить.
Толпа, стоявшая здесь совсем недавно, разошлась, берег и море были пустынными, потянуло сыростью, с сопок бесшумно пополз туман, и Лавров невольно передернул плечами. Где-то корейцы разделывали осьминогов, обсуждали удачный улов мальчишки, расходились по домам случайные прохожие.
Гнилые деревянные балки, ребра старых лодок уже не казались Лаврову такими красивыми и волнующими. Теперь это были равнодушные и молчаливые свидетели его смерти. И как только в его сознании мелькнуло это слово, Лавров вдруг до ужаса ясно представил, как его обнаружат завтра утром возле разбитых ящиков. Он уже видел себя лежащим вниз лицом на мокром песке, с запекшейся на затылке кровью, видел, как снова соберется толпа, как погрузят его в какой-нибудь случайный самосвал…
— Смотри, Коля, а ведь он обиделся на нас, — сказал Славик.
— Из обидчивых, значит.
— А знаешь, он и ударить может… Глянь, какие глаза у него сердитые.
— Не ударит, страшно ему.
— Ребята… — сказал Лавров и удивился своему голосу, таким он показался ему тонким, почти визгливым. — Ребята, я только сегодня приехал… Вы меня с кем-то путаете… Понимаете, я только успел в гостиницу…
— А ведь я верю ему, Коля, правду он говорит, что сегодня, иначе бы давно его встретили.
— Ребята, посмотрите, вот мой билет… Железнодорожный…
— Убери, — коротко сказал Коля. Видно было, что он волнуется, как волнуются перед серьезным делом, которое нужно выполнять быстро и хорошо. — Так ты вспомнил?
— Кого, ребята?!
— Злодеем которого звали.
— Злодеем?!
— Вспомнил, значит. Вот и хорошо. Смотри, Коля, вокруг никого, время идет, чего тянуть… Думаю, уже можно…
— Что… можно? — не столько спросил, сколько выдохнул Лавров, невольно сделав шаг назад.