Правда, впечатление заметно подпортили липнущие со всех сторон кавалеры, но флиртовать мне было некогда и, откровенно говоря, не с кем. К тому же я не ради развлечений приехала, поэтому, улучив момент, сбежала от очередного ухажера и, отыскав среди моря приглашенных нынешнего главу ОМС, бесцеремонно пригласила его на танец.
Правда, старик недолго радовался своей удаче. Когда я в лоб спросила, что он решил по поводу моего предложения организовать школу для одаренных детей с предположительно рано откроющимся магическим даром, его физиономия заметно вытянулась. Когда я напомнила, что уже трижды отсылала по этой теме запросы на его имя, но всякий раз получала невразумительные ответы, она еще и позеленела. А когда я процитировала статистику по количеству неудачно инициированных детей и задала вопрос, что руководство ОМС планирует с этим делать, холеная морда господина главы стала похожа на перезрелый помидор.
Когда же я вывалила на него результаты трехлетнего исследования, которое мы проводили с бабушкой и одним из ее ассистентов, затем доложила наши общие мысли, что инициацию следует начинать не в пятнадцать-семнадцать лет, как это принято, а гораздо раньше… и предложила взять разработку новой методики на себя, то с господином главой случился приступ плохо контролируемого раздражения, вылившегося в одно-единственное, но очень категоричное «нет». Которое, на его несчастье, услышал проплывающий мимо Ир, кружащий в медленном танце Мию, прекрасно знающей, как важен был для меня этот революционный проект, и…
В общем, вечер не задался.
Уже потом, по дороге домой, папа отчитал нас за скандал с высоким начальством, несанкционированный призыв стихий и поднявшуюся в ратуше панику. Мама была ужасно сердита, потому что мы не уследили за крышей, которая едва не похоронила гостей под своими массивными сводами. Бабушка больше беспокоилась за коллекцию уникальных растений, которую на время передала городскому совету и теперь гадала, будет ли этично забрать ее из догорающего здания раньше времени. Дедуля, по обыкновению, был прямолинеен и честно заявил, что старый идиот давно напрашивался. Я с этим мысленно согласилась, потому что загубленный проект было жалко до слез, но все же потупилась, когда мама поинтересовалась, зачем я спалила на господине главе роскошный камзол.
Ответить на это мне было решительно нечего, кроме того, что я, наверное, впервые в жизни не сдержалась. Столько сил в эту работу было вложено, столько времени потрачено, а старый индюк не захотел в нее даже вникать! Мои разработки с полгода провалялись в столе у одного из его заместителей, а до рассмотрения дело так и не дошло! Когда же этот лысый толстобрюх сообщил, что до сведения остальных руководителей проект доведен уже не будет, потому что, дескать, основан на домыслах и не имеет ни одного внятного доказательства, я, разумеется, вспылила. И, хотя всегда отличалась сдержанностью и завидным терпением, охотно испортила праздничную обстановку в ратуше, превратив упрямого старика в весело полыхающий факел.