— Ди, — подал он голос, — так получилось, что…
— Я все уже слышал от тебя Шэн, — ответил Дитер, слегка обернувшись и быстро поклонившись другу. — Теперь хочу услышать от молодого человека. Итак, почему нарушил приказ? Напоминаю: я велел сидеть дома, не высовываться и ждать меня. Чего уж проще для исполнения, не так ли?
Я провела языком по пересохшим губам и ответила:
— Так… но…
— Но? — Дитер вскинул бровь.
— Но меня взял на службу господин посол! — выпалила и услышала, как глубоко выдохнул альтарец.
— Вот как, — сухо ответил Дитер и сложил руки на груди. — Шэн, ты переманил к себе моего возлюблен… ного братца?
— Я уже все объяснил, Ди, — ровно ответил Ю Шэн-Ли. — Остальное мы слышали от солдат и крестьян.
— Действительно, — кивнул Дитер. — Я наслышан о схватке в Туманном Логе. Как и о том, что некий адъютант проявил в этой схватке героизм и спас альтарского подданного. Где он, кстати?
— Отдыхает в гостевой комнате, Ваше Сиятельство, — с готовностью ответил Кристоф.
Дитер скрипнул зубами.
— Ладно, с капитаном мы разберемся позже. А пока… — Он сделал паузу, и я замерла, забыв дышать, а генерал продолжил: — Господин посол! Вы примете к сведению мои рекомендации, не так ли?
— Буду рад, — ответно поклонился Шэн.
— Тогда, — отчеканил Дитер, — я хочу рекомендовать вам представить этого адъютанта к награде.
Я распахнула глаза, и показалось, что кто-то присвистнул от изумления: может быть, Забияка, а может и я сама.
— За проявленную доблесть в первом же бою, — продолжал генерал, — а так же за спасение капитана альтарской армии.
Мои колени задрожали. Слабость навалилась, потекла по мышцам, и я как сквозь туман слышала голос Шэна:
— Конечно, генерал! Я и сам собирался подать рапорт главнокомандующему Е Бо-Джингу.
— Я… я… я не заслуживаю, — заикаясь, прошептала я.
И сейчас же заработала опаляющий взгляд Дитера.
— Заслужил — носи! — рыкнул он. — Эх, молодежь! Придумают швыряться орденами!
В животе разлилось что-то теплое и приятное, голова закружилась и на губах, должно быть, появилась совершенно идиотская ухмылка, потому что генерал ухмыльнулся тоже и сказал:
— Теперь, когда весь официоз позади, приступим к основной части.
— К какой, господин генерал? — машинально спросила я, пытаясь унять дрожь.
— К объятиям, глупенькая, — ответил Дитер и прижал меня к своей груди.
Я уткнулась носом в пропахшую порохом ткань, слабея в таких сильных и таких родных руках. Словно после долгих дней холода и одиночества я достигла, наконец, теплого очага и опустилась возле него, уставшая. Слезы помимо воли потекли по моим щекам, а Дитер целовал меня в макушку и лоб и повторял: