«Очень надеюсь, что она здесь временно. Делай что хочешь, но отправь её отсюда.
Или хотя бы найди способ объясниться с ней, она языка нашего не понимает.
Мне хочется тебя убить. И чем дальше, тем больше. Не заставляй идти на крайние меры.
Но если не справишься»…
Склонив голову, вздохнул. Столько всего хотелось сделать с Лавентином, словами не описать.
«знаешь, если ты не справишься, я тебя кастрирую, потому что тебя одного на страну слишком много для её безопасного существования».
Излив гнев, повторил самое главное:
«Найди способ всё исправить.
Если возвращение будет затягиваться — помоги с переводом.
Сегодня вечером я должен быть во дворце. Один.
«.
Вывернутая вверх рука онемела в неудобном положении.
— Запечатай, — я протянул письмо Ксалу. Дух сложил моё гневное послание и поднёс обратной стороной. Я наложил замыкающую печать. — Отнеси офицерам. Пусть срочно передадут Лавентину, он должен быть в научном собрании.
Поклонившись, Ксал исчез в стене.
Надо ещё императора и в министерстве всех предупредить, что я задерживаюсь на неопределённый срок.
Думая об этом, я кожей ощущал близость жены. Странное состояние, когда сидишь спиной к человеку, едва соприкасаясь, и чётко представляешь положение этого человека в пространстве, внешность. Я так ясно видел и осязал лежавшую на постели жену, словно был окутавшим её воздухом.
Тряхнув головой, взялся за письма императору и подчинённым.
Постепенно я успокаивался, и браслеты разомкнулись, позволяя оттянуть себя друг от друга, сначала на сантиметр. Потом расстояние увеличилось на десять сантиметров, на метр…
Устроившись в принесённом Ксалом кресле за передвинутым к кровати секретером, я читал отчёты из министерства, даже не пытаясь уйти: не стоило лишний раз провоцировать браслеты.
Только забылся в работе, как из стены выскользнуло нечто в серых лохмотьях. Под капюшоном существа была тьма, струпья покрывали его узловатые длиннопалые руки.
— К вам представители научного собрания с жалобой на длора Бабонтийского, — прохрипел дух.
— Привратный дух? — севшим голосом уточнил я.
— Да, мой длор.
Бедный мой дом, бедные мои духи.
— Ты… в порядке? — уточнил я.
— Не очень, мой длор, — привратный дух потянул капюшон вниз. — Меня беспокоит отсутствие головы.
Вместо неё была шишковатая кишка, увенчанная зубастым ртом.
Из-за какого безумного желания мой привратный дух, мой охранник превратился в это нечто?
Девушка во сне выглядела настолько невинной, что совершенно не ассоциировалась с чудовищем, которого создала силой воображения. Может, облик моего привратного духа — это образ существа их мира вроде наших духов бездны, которых тоже используют для охраны?