Оглядев свои снова застёгнутые на все пуговицы рубашку, жилетку и фрак, Раввер, глядя в пол, попросил:
— Никуда не выходи.
— Не буду, — я едва держалась на ногах, сердце бешено колотилось.
Раввер снял перстень с острыми гранями и надел мне на большой палец:
— Если поранишься — пошли в него магию, как мы посылали её в тень, и приложи к больному месту, оно вылечит. Только не перелом.
— С-спасибо.
— Постараюсь вернуться скорее, — Раввер, так и не подняв глаз, кивнул и выскользнул на улицу.
Я сползла по стене.
— Обалдеть, — прошептала, прокручивая на пальце великоватый перстень.
Закрыв глаза, снова ощутила губами прикосновения Раввера и чуть не застонала. Открыла глаза.
На несколько мгновений меня захватила мысль: если целоваться с ним было так здорово, то каким умопомрачительным будет всё остальное?
И тут же стала прогонять эту мысль, убеждать себя, что умение целоваться не гарантирует столь же замечательного продолжения, но…
Не знаю, сколько я сидела так прежде, чем успокоилась. В конце концов сердцебиение вернулось в норму, ноги снова окрепли.
Поднявшись, я осмотрела роскошный холл. Он был сделан безупречно, в пропорциях, соединении линий, углах между направляющими орнаментов и элементов чувствовалась профессиональная гармония. В моём колледже за такой проект поставили бы пять.
Теперь, без Раввера, я видела окружающее отчётливее, могла анализировать, оценивать. Словно до этого я была в дурмане, а сейчас пришла в себя. Похоже, брачные чары все мысли сосредотачивали на муже.
А пока его нет, можно на трезвую голову провести ревизию в подведомственном доме и поэкспериментировать с интерьером в какой-нибудь не посещаемой гостями комнате.
Но прежде — магия!
Я протянула руку в сторону тени под дверью и представила, как её опутывает прорастающий из пола плющ. Представила, что тёплый поток магии из моего браслета перетёк в тень и принял форму плюща. Тот стал прорастать из пола, распускать листки с заострёнными кончиками. Дыхание перехватило, рука задрожала от волнения.
Я колдовала. Сама!
Плющ опутал дверь и, скукожившись, снова улёгся в тень. Мало… Но ведь это только начало!
***
Сердцебиение стало каким-то сумасшедшим, желание охватило меня так сильно, что я едва сообразил, как открыть дверь и выйти. Но в то же время мне стало так безумно хорошо после этого поцелуя, что думать о чём-то плохом я просто не мог.
Спускаясь с крыльца к ландо, я поймал удивлённый взгляд офицера, привёзшего послание императора, и понял, что улыбаюсь.
Стало не по себе. Уголки губ тут же поползли вниз. Не было у меня поводов для радости. Совсем не было.