— Ну так уладьте их, — говорит директор, переводя взгляд на Дикинсона. — Вы ведь в состоянии это уладить, да, Джулиус?
— Да, сэр, конечно.
Директор кивает в сторону Букса:
— Может, ему это так понравится, что мы заполучим его обратно уже навсегда.
Букс прокашливается:
— Господин директор, а может, я возьму на себя и руководство этой группой?
Мориарти указывает пальцем вправо:
— Руководить ею будет мой заместитель Дикинсон. И докладывать о результатах он будет мне.
— Вы, наверное, шутите, — говорю я, не удержавшись.
Все взгляды обращаются на меня. Я только что нарушила одно из правил поведения, озвученных мне Буксом перед тем, как мы сюда пришли. Но неужели руководить данным расследованием и в самом деле будет «наш Дик»? Вы что, ребята, надо мной подшучиваете?
Букс кладет ладонь на мою руку.
— Очень хорошо, господин директор, — говорит он. — Но смогу ли я поучаствовать в принятии решений относительно того, кого нам включить в эту группу?
Лицо Мориарти выражает удивление. Он как будто не может понять, почему по такому второстепенному вопросу обращаются к нему, директору.
— Я уверен, что вы с Джулиусом сможете решить данный вопрос.
— Очень хорошо, сэр, но мне очень хотелось бы включить в нее сидящую перед вами Эмми Докери, одного из ваших аналитиков. Именно она собрала воедино все эти отрывочные…
Букс замолкает, потому что директор его уже больше не слушает. Дикинсон наклонился к нему и что-то шепчет ему на ухо. Затем то же самое делает и начальник отдела кадров. Пока подчиненные что-то говорят Мориарти на ухо, он смотрит прямо на меня. Я стараюсь выглядеть как спокойный и уравновешенный аналитик, а не как человек, голова у которого вот-вот самопроизвольно вспыхнет ярким пламенем.
Наконец директор показывает им жестом, что больше не желает их слушать.
— Госпожа Доке… Докери, да?
— Да, сэр, — говорю я.
— Будьте так добры, оставьте нас.
«Оставить их?» Что, черт побери, это означает? Я смотрю на Букса.
— Он хочет, чтобы ты вышла и тем самым дала нам возможность поговорить о тебе, — поясняет Букс.
— А-а…
Вставая, я стараюсь не смотреть на сидящих за столом «больших шишек», поскольку боюсь, что из моих глаз выскочат кинжалы, и эти кинжалы воткнутся прямо в них.
— Благодарю вас, — говорю я, сама толком не зная, почему я выбрала именно эти слова.
Я выхожу и закрываю за собой дверь, чтобы люди, обладающие большей властью, чем я, могли решить мою судьбу.