Карта все менялась, показывая владения Фелана Тригви в нынешнее время. На отстроенной части моста камень был светлее… Келейр задумалась. Эта земля и станет ее домом? Оберон красив… А ее муж? Лиса устремила свой взгляд на Рейна, сидевшего рядом с волком.
Усталый, он будет возвращаться по вечерам, снимать рубашку, а она будет принимать ее, возможно, целовать мужа в плечо или прижиматься к нему лбом. Будет носить под сердцем его детей, будет принадлежать только ему. Эти мысли вызывали дрожь во всем теле, но не были неприятны. Сейчас, когда Келейр не чувствовала себя загнанной в угол, а Рейн не был так близко, она могла спокойно поразмыслить и вздохнуть с некоторым облегчением.
Файона сложила руки на груди и рассеянным взглядом уставилась на потолок. В углу самозабвенно качался на паутине мохнатый паук и, кажется, даже подмигивал ведьме одним из восьми глаз. Но она решительно проигнорировала попытки членистоногого флиртовать с нею. Ведьма несчастно вздохнула и закрыла глаза. Затем она подняла руку и коснулась своих губ пальцами. Да как он посмел?
Таис вошла, нечаянно громко хлопнув дверью и ожидая привычного крика своей соседки, но блаженная тишина нарушалась лишь тихими вздохами. Магичка приподнялась на цыпочках, испуганно заглядывая на верхнюю кровать. Жива ли? Может, при смерти? Руки сложила на груди, как покойница, и вздыхает тяжко…
— Макдара, ты, часом, не больна? — Таис хмыкнула и поправила очки.
Никакой реакции. Может, и правда позвать местного знахаря? Теперь ведьма перевернулась на бок, спрятала лицо в длинных волосах и снова вздохнула.
— Ты в душ пойдешь? Отбой скоро.
— Иди первая… — глухо пробормотала Файона.
У Таис едва не свалились очки от удивления. Без колдовства тут точно не обошлось! Но переспрашивать не стала, бросила на свою кровать учебники и схватилась за полотенце. Уже возле ванной она снова оглянулась. И что за недуг у ведьмы? Странная она сегодня какая-то. Таис пожала плечами и закрыла дверь.
Файона обхватила себя руками, ощущая озноб. Натянув по самые уши тонкое одеяло, ведьма высвободила из-под его края одну руку и принялась отрешенно выводить пальцем узоры по шершавой стене. Снова и снова ее мысли возвращались к недавнему поцелую, и она не могла лежать спокойно. Смятение охватывало ее, не отпуская, заставляя жаркие мысли кружиться в голове.
Нет! Она должна была гнать их прочь. Прочь из головы! Гварен Ладвик украл ее первый поцелуй, но ему не похитить ее сердце. Не бывать такому! Семья не позволила бы подобному случиться. Файона Макдара — единственная дочь своих родителей, надежда для рода. Никому не сбить ее с пути.