Пока Броган размышлял, то отвлекся и только теперь понял, что в комнате воцарилась тишина. Келейр смотрела на него, и ее глаза распахивались все больше по мере того, как до нее доходил смысл сказанного драконом. Так он знал! Знал! От обиды лиса поджала губы и попыталась освободиться. Рейн сжал пальцы сильнее, вынуждая ее смириться и оставаться на месте.
— И как давно ты знаешь? — Глаза его соседки сверкнули льдинками.
— Да буквально с первого дня! — хмыкнул Рейн.
— Врешь… — Келейр снова предприняла попытку вырваться из его рук.
Дракон привлек ее к себе, заглядывая в глаза. Лису окутало его тепло, и снова захотелось плакать. Ее губы дрогнули, и Рейн сам не успел понять свой порыв, как его большой палец уже проводил по ним, будто желая таким образом успокоить.
— Рассказывай, что случилось. С твоим притворством разберемся позже. — Броган отпихнул ногой ее сумку и отпустил лису, велев сесть на его койку.
Келейр ошеломленно подчинилась, не понимая, отчего на нее так успокаивающе действуют его слова. Рейн не выказал поддержки, грубовато отдавал распоряжения, но она ощущала себя в безопасности рядом с этим драконом. Неужели она сошла с ума? Это же Рейн Броган! Тот самый, который не давал ей покоя.
Дракон сложил руки на груди и смотрел на соседку с высоты своего роста. Пытаясь сосредоточиться, Келейр уткнулась взглядом в одну из татуировок на его плече. Но затем, к собственной глупости, проследила за узором, который спускался к его ремню, и залилась краской, припоминая свой внезапный визит в комнату. Рейн так же проследил за взглядом лисы, отчего-то шумно вдохнул воздух, прокашлялся в кулак и отвернулся к окну. Затем ломающимся голосом дракон заявил:
— Говори уже!
— Саргон в курсе, что я солгала, — раздался угрюмый голос лисы у него за спиной.
Броган нервно пожал плечами. Синяк на одном из них отвратительно чернел и наверняка продолжал мучить его. Келейр нахмурилась.
— Это не причина бежать, — отозвался Рейн, — она должна быть более веской, мелкий…
Он закусил губу, понимая, что звать ее так теперь было нелепо.
— Отец узнал, что я в Арфене, — почти шепотом произнесла Келейр. — Он не пожалел бедного старика Юха, не пожалеет и никого другого, кого сочтет моим сообщником.
— Тайернак желает тебе смерти? — Рейн резко обернулся, сверкая глазами. — Почему? Какое ему дело до одной из многих младших дочерей? Почему он в такой ярости? Почему ты сбежала из дома?
— Столько «почему»! — Келейр встала с кровати, но дракон зло ткнул в нее пальцем, веля вернуться обратно.
Ноги лисы подогнулись, и она устало опустилась на мятое одеяло.