– Но я его видел. Вот так, как сейчас вижу вас. Он пришел, признался во всех преступлениях. – Лёня решил, что пункт о попытке дать взятку можно было опустить, и добавил. – Прощения просил.
Афанасий Павлович вдруг заинтересованно поднял брови:
– Так-так-так, а вот с этого места поподробнее? Как он прощения просил?
– Сильно. На коленях.
Мишка хмыкнул, но Лёня не стал огрызаться в ответ. Будь Мишка на его месте и расскажи такое, он бы подумал, что лейтенант внезапно перестал дружить с головой. На ум капитана пришли слова патологоанатома при их первой встрече:
– Афанасий Павлович, пожалуйста, скажите, что это не тот случай, когда нужно обращаться к психиатру? Этому же ведь должно быть какое-то объяснение! Ведь в остальном у меня все в порядке.
Баркин сомнительно нахмурился:
– Все в порядке? Ты уверен? Больше никаких изменений? Странных ощущений там…
«Сны» – мелькнуло у Воронцова в голове. «Господи, неужели это так начинается? Если люди так начинают сходить с ума, то я не хочу! Не хочу!»
– То есть, вы думаете, что это все-таки крыша, да? В смысле, что она улетает?
Мишка снова хрюкнул в воротник куртки. Афанасий Павлович вздохнул:
– Да нет, Лёня. По крайней мере, для меня ты выглядишь вполне адекватно. Думаю, тут дело в другом.
Старжевский кивнул:
– Ага, я тоже сразу понял.
Леонид удивленно уставился на подопечного:
– Что ты понял-то?
– У вас возможности открылись. Сверхъестественные. Такое часто после ударов током бывает.
Лёня повернулся к Баркину, ожидая, что тот лишь посмеется над богатой фантазией паренька, но патологоанатом на полном серьезе утвердительно закачал головой:
– Молодой человек прав. Я как раз это хотел сказать. Видишь ли, когда ты сказал, что Рыбкин признался тебе во всех своих преступлениях, и при этом ему не нужно было от тебя ни отсрочки, ни содействия, а только личного прощения, я понял, что приходил он к тебе действительно уже после своей смерти. Видимо, там. – доктор указал на пол. – Ему за это тоже могут срок скостить, века этак полтора-два.
«Неплохие у них «там» сроки», – подумал Воронцов.
– Ну, а раз Рыбкин к тебе пришел мертвый, ты смог его увидеть, такого у тебя до летаргии не наблюдалось, и в остальном ты вполне здоров, то из всего этого можно сделать только один вывод: у тебя появились потусторонние способности.
Лёня саркастично усмехнулся:
– И вы правда верите в эту чушь? Это же все сказки или мошенничество, чтобы у дураков деньги выманивать! – весь этот ералаш постепенно стал действовать ему на нервы. Он хотел найти ясное логическое объяснение ситуации, и ждал от патологоанатома конструктивных предложений. А тот ему бред суеверный стал всучивать! Нет уж, на такие «последствия» Лёня не подписывался!