– Главное, чтобы она была жива, – сказал я. В конце концов, ребенка можно усыновить, а по нашим временам – даже клонировать и родить с помощью суррогатной матери. Были бы деньги, а уж этого добра мне, слава богу, хватает…
Вообще, оглядываясь назад, я понимаю, какими наивными и беспечными являлись мои рассуждения. Я не понимал, что в мире не бывает ничего незыблемого – ни достатка, ни молодости, ни здоровья. Казалось бы, интеллектуальные способности, образование – это то, чего не отнять, но обширный инсульт моментально уничтожает даже этот нематериальный актив. Все в мире разрушается, даже величественные горы когда-нибудь распадутся в пыль, а мы надеемся на капитал, который более летуч, чем эфирное масло…
– А для нее это важно, – заметил доктор, потягивая виски. – Одну минутку… – Он наклонился под стол, где, вероятно, находился у него системник, и протянул мне флешку. – Я предполагал такой запрос, потому подготовил для вас все материалы в электронной форме. Специалист разберется – там посуточно ее показатели и весь курс приема… да ладно, любой онколог увидит совпадение показателей при поэтапном сравнении. А, погодите, отдайте на секундочку…
– Зачем? – спросил я.
– Забыл дописать отчет о сегодняшней терапии, – признался он. – Сейчас…
– Не надо, – сказал я, пряча флешку во внутренний карман куртки, – того, что есть, я думаю, достаточно.
– Как скажете, – ответил он, наливая себе еще виски. В бутылке оставалась четверть. Кажется, добрый доктор решил напиться. Интересно, почему?
* * *
– Что случилось? – встревожилась Ирина. – Что-то с Каришкой? Ей хуже?
– Было хуже, – ответил я. – Сейчас получше. А так – я ее не видел.
– Почему? – удивилась Ирина. – И почему от вас пахнет виски?
– При мне пили, – ответил я и рассказал ей о встрече с добрым доктором, попутно раздеваясь. Рассказ затянулся, так что за Карининой запиской мне пришлось возвращаться в коридор.
– Идемте на кухню, – предложила Ирина, – я поесть приготовила.
– Не хочется, – ответил я. – Мне сейчас кусок в горло не полезет.
– Тогда хоть чаю попейте, – сказала Ирина. – Вы же весь продрогли. На улице минус, а вы ходите в курточке на рыбьем меху.
– Честное слово, не заметил, – сказал я. – Хорошо, идемте, попьем чаю.
– А я бы на вашем месте поела, – сказала Ирина. – Вам силы нужны.
Я лишь пожал плечами. На кухне, за чаем, мы стали говорить о наших дальнейших планах.
– Предписание врача придется соблюдать, – сказал я. – Не хочу, чтобы Карине из-за меня было плохо. Но вот что я вам скажу – не нравится мне этот Василий Владимирович, не пойму почему, но не нравится.