В Екатеринбурге новый горожанин освоился быстро – он был общительным, энергичным, легко сводил знакомства. Когда открывали первый городской вуз – Горный институт, – инженера пригласили принять участие в работе специального строительного комитета по надзору за возведением корпусов. Почёл за честь, как и членство в Уральском обществе любителей естествознания – знаменитом УОЛЕ.
Новый век тоже быстро набирал обороты – пока бывший москвич пускал корни в уральской земле, Россию сотрясали нешуточные бури. Но инженер, будучи прогрессивным гражданином, верующим к тому же в просвещение и благо перемен, не слишком-то волновался о судьбе государства и о своём будущем. Инженеры востребованы любым режимом, а тёзке-императору, может, и вправду лучше отречься от престола…
Октябрьский переворот Николай Николаевич встретил спокойно – более того, выступил в поддержку новой власти, надеясь, как и многие другие, что ей удастся сделать для России то, чего не смогла власть прежняя.
А вот 1918 год начался для инженера неважно – как любой человек, полный сил и здоровья, никогда и ничем не хворавший, он воспринял внезапное дурное самочувствие трагически. На дворе была весна, они с женой принимали гостей из Петрограда – дальние родственники собирались пробыть на Урале до июля. Николай просил их не стесняться и чувствовать себя здесь так же вольготно, как если бы это был их собственный дом.
Собственный дом… Каким бы уютным и удобным ни казался инженеру особняк на Вознесенской горке, он так и не привык считать его своим. Всякий раз, проходя анфиладой комнат, гуляя по саду, любуясь из окон золочёными куполами храма, он вдруг неожиданно вздрагивал, как от резко налетевшей лихорадки или дурного предчувствия: такое способно вмиг затянуть душу сомнениями, как небо над Екатеринбургом молниеносно затягивает облаками.
«Это, верно, по нездоровью», – решил инженер и, вспомнив, как супруга расхваливала курорт в сотне с лишним вёрст от Екатеринбурга, собрался туда в один день, оставив петроградцев в одиночестве. Они, впрочем, не возражали – даже приятно было пожить в отдельном доме хозяевами. В Петрограде у них всего лишь квартира, а здесь – особняк! Сад, колокольный звон, стрижи… Из каждого окна – свой вид и особый пейзаж.
Чудесный дом. Повезло этим Ипатьевым!
4
«Все так делают» – вот оно, самое краткое и широко распространённое объяснение людских поступков. Годы юности бывшего волейболиста, чей диплом о высшем образовании ещё пах типографской краской, требовали подчинения общим правилам – и «все так делают» было из них самым понятным. В самом деле, как поступить в ситуации, если ты сомневаешься и никогда не сталкивался ни с чем подобным? Проще всего – к тому же безопаснее – обратиться к чужому опыту, спросить совета у старших – словом, сделать «как все». Ну а тот, кто решает поступать на свой лад и риск, должен быть готов к дружному непониманию и коллективному осуждению, потому что «так никто не делает». Тот, кто предпочитает общей широкой дороге тропинку, протоптанную собственными ногами, наверняка помышляет выделиться из толпы, а это уже преступление. Люди живут в одинаковых условиях, носят похожую одежду, мечтают об одних и тех же, расфасованных равными кусками, свершениях, и стоит какой-нибудь голове вознестись над ровной линией – обладатель тут же получит по носу