— Где тогда тут дебильный рубильник или кнопка питания? — она все губы искусала в ужасе от того, что из-за нее может сорваться их побег.
Наконец она догадалась мазнуть лучом по стенам и увидела обычный электрический щиток, как у них в старом доме. Она подскочила к нему, распахнула и увидела рычажок, над которым было написано: ON. Трясущейся рукой она повернула его направо. Тут же в зале вспыхнул, показавшийся ей ослепительным, свет. Она, не скрываясь, да и чего уж теперь, щелкнула двумя тумблерами на пульте. И взлетная дорожка озарилась огнями. Она подбежала к окну: там, по бетонке, к самолету бежали маленькие фигурки. Она развернулась и бросилась к выходу. Распахнув дверцу вышки, услышала гул самолетных двигателей.
«Завел!» — промелькнуло в ее голове.
И тут двери гостевого дома открылись, и из него вышли люди. Айка бежала так, как не бегала никогда в жизни. Главное — успеть в самолет, пока не начали стрелять!
Дети уже были внутри, и лишь Степан прикрывал их отход.
— Степа! Бежим! — крикнула она, подлетая к нему.
Но вдруг сквозь ветер и рев турбин раздался ровный металлический голос:
— Стоять!
Айка удивилась и дернула Степана за рукав. Но тот стоял, словно скала. Глаза парня превратились в два стеклянных шарика.
— Идите ко мне! — позвал тот же голос и Степан, бросив автомат, пошел навстречу голосу. А потом — побежал. Айка, пряча за его спиной свое оружие, за ним. Степа подошел к толпе наемников и остановился от них в двадцати шагах. Все тот же голос укоризненно произнес:
— Разве так можно поступать? Вы — плохие мальчики и будете наказаны.
Айка высунула нос из-за спины друга. Прямо перед ними стояла женщина, ростом выше их всех. Гибкая и красивая фигура обтянута серым плотным одеянием. Но самое неприятное в ней было — это глаза. Даже в ночной темноте Айка видела два бездонных провала, колодца, куда втягиваются чужие мысли и воля.
Степа упал на колени. Толпа вокруг женщины молчала, опустив головы и замерев. «Да что же это с ними?». Но раздумывать было некогда. Рев двигателей сзади просто кричал, что им пора. И тогда Айка сняла автомат с предохранителя, уперлась ногами в бетон и нажала на курок. Ночь сразу взорвалась огненным вихрем. Айка видела, как упала женщина. Как взялся за голову Степан. Как падали стоящие рядом с женщиной мужчины. Когда в магазине кончились патроны, и не осталось ни одного стоящего на ногах человека, Айка пошла вперед и присела на корточки перед пробитым пулями удивительным существом. Женщина была окончательно мертва. Одна пуля попала ей в лицо и снесла часть щеки. Оттуда торчали зубы. Острые, как у акулы, и голубоватые. Глаза потускнели, став плоскими. «Словно выключили экран телевизора» — всплыла в Айкином мозгу ассоциация. Из разорванной шестипалой кисти стекала кровь. Цвет ее был голубым. Попав на землю, одежду и другие тела, она пенилась, разъедая органические соединения. Айка встала и, осторожно отойдя назад пару шагов, подбежала к Степе. Тот все сидел, сжимая голову. Девушка подняла ему подбородок и заглянула в глаза.