— Да, но при условии, что было подано сырое мясо, так как личинки трихин гибнут в процессе приготовления пищи.
— Так я и думал. А вы знаете, доктор, что Герхард фон Модров имел обыкновение каждый полдник есть бифштекс по-татарски?
— Вы полагаете, что в этот бифштекс кто-то добавлял мясо свежеубитой крысы?
— Я почти уверен в этом.
— И вы догадались, кто мог это делать?
— Теоретически, каждый из присутствующих на борту судна, так как поднос с бифштексом довольно долго стоял в лифте, пока его не забирали. Модров полдничал в своем кабинете.
— Жуткая гипотеза, но положим, что порции были весьма значительны... Если подать такое мясо три-четыре раза, то желаемого эффекта можно достичь. Скажу больше, анализируя теперь сообщения о течении болезни Модрова, я прихожу к выводу, что ваши подозрения весьма основательны. Во всяком случае, трихинеллез нельзя исключать. Это выяснится после вскрытия. Однако я не могу понять, зачем убийца выбрал такой сложный способ.
— Ему было необходимо, чтобы симптомы болезни — сильный грипп, пищевое отравление — не будили подозрения в применении какого-нибудь химического яда. Скажите, почему вы велели сохранить труп для вскрытия?
— Даже не могу сказать. Я колебался с решением. Видите ли, я разговаривал с Модровым перед выходом в море. Он находился в отличной форме. Врачу не всегда необходимо простукивать и прослушивать пациента, чтобы составить мнение о его здоровье. Модров представлялся мне человеком не очень приятным, но здоровым как бык. Его смерть была для меня совершенно непонятной.
— Вы, конечно, поступили совершенно верно, но если бы не ваше решение, то Риз бы не погиб так несправедливо.
Доктор Дея не успел ответить, как в каюту зашел Напора.
— Вижу, что вы уже отлично поладили. Миссис Модров собиралась прийти к вам с визитом, но я задержал ее. Состояние больного позволяет ему уделить мне некоторого внимания?
— Да, разумеется, — ответил доктор Дея.
— Питер, скажи мне, как так получилось, что ты дал замкнуть себя в той коморке?
— Я пошел как бабочка на свет. Кто-то оставил там включенный фонарик, чтобы я влез, а потом закрыл дверь на засов.
— Кто это?
— Тот самый, который отравил Модрова и застрелил Риза.
— Огонь в салоне зажег ты?
— Нет, конечно. Убийца хотел быть уверенным, что я оттуда не выберусь, ну и думаю, что он надеялся на обширный пожар, который затрет всяческие следы его преступления.
— У тебя есть предположения, кто бы это мог быть?
— У меня есть твердая уверенность.
— Ну, так чего ты ждешь? Назови имя, мы его изолируем, и точка.
— Видишь ли, я знаю «кто», но не знаю «почему». Мне сейчас было бы трудно доказать его вину. Мне необходимо получить кое-какую информацию с берега. А доктор пока не позволяет мне добраться до радиорубки.