— Мне жаль, что так получилось, — произнес Николай и встал. — Очень жаль.
— Но я, действительно, любила тебя. И сейчас люблю. — Она хотела броситься к нему, но что-то сдержало ее.
— Это твои проблемы.
Все происходило точно так, как предрекала Иоанна. Приворот порождал желание, оно, в свою очередь, питало зависимость. Николай не любил, он лишь зависел от своего безудержного желания. Исчез приворот — исчезла зависимость. В одночасье остыла призрачная любовь.
— Что же будет дальше? — еле слышно пролепетала Ксюша.
Он пожал плечами.
— Не знаю. Мне… почему-то не хочется тебя видеть.
— Понимаю.
— Прости. — Он повернулся и решительно пошел к двери.
Ксюша проводила его глазами, затем упала на постель и разразилась горькими рыданиями.
Теперь ей хотелось одного — умереть. Взять и выпрыгнуть в окно, благо хирургическое отделение находилось на четвертом этаже. Или выкрасть в сестринской снотворные таблетки и проглотить разом всю пачку. Или потихоньку вскрыть вены скальпелем.
От этого последнего шага ее удерживало лишь одно — надежда. Втайне она продолжала верить, что Николай не совсем уж к ней равнодушен. Что все-таки, он любит ее, сам по себе, без помощи приворота. Что ему необходимо время осознать случившееся и сделать выводы. Каждый день Ксюша ждала, что он придет. Просыпалась ни свет, ни заря, сидела на постели, тупо глядя на закрытую дверь, прислушиваясь к каждому шороху, доносившемуся из коридора.
Но Николай не приходил. И не звонил больше. Ксюша набирала его номер, и ей сообщали, что абонент временно недоступен.
Вера Аркадьевна не могла понять, что происходит с дочерью. Уже шедшая на поправку, почти готовая к выписке, Ксюша вновь стала хиреть. С лица ее сбежал румянец, оно сделалось серым и безжизненным. На все вопросы о том, что стряслось, и куда делся Николай, она отвечала упорным молчанием.
Седой врач проконсультировался с коллегами и решил, что Ксюша залежалась в отделении.
— Нужно срочно вернуть ее домой, — сказал он матери. — Ей необходимы свежие впечатления, неказенная атмосфера, общение, наконец. Послезавтра можете ее забрать.
Вера Аркадьевна послушно закивала.
Назавтра она собрала Ксюшины вещи, попрощалась с сестрами, одарила их конфетами и шоколадками. Сама Ксюша в это время сидела на кровати и безучастно смотрела в стену. Наконец, мать вернулась в палату, довольная и оживленная.
— Послушай, что я скажу, Ксенечка. Папа завтра работает. Чтобы увезти нас отсюда, ему придется отменить важную встречу. Может, стоит позвонить Коле — он говорил, что отец разрешает ему пользоваться машиной.