|
| They had done nothing with which they could reproach themselves and when presently their angels came and told them that the moment was come, they would advance, as they had passed through the world that was now so far behind, happily conscious that they had done their duty. | Им не в чем было себя упрекнуть, и потому, когда вскоре за ними явились ангелы и объявили, что час настал, в них окрепла уверенность, что и дальше они пойдут так же, как прошли эту, оставшуюся далеко позади жизнь, с счастливым сознанием выполненного долга. |
| They stood a little on one side, for the press was great. | Они стояли чуть в стороне, ибо давка была ужасающая. |
| A terrible war was in progress and for years the soldiers of all nations, men in the full flush of their gallant youth, had marched in an interminable procession to the Judgement Seat; women and children too, their lives brought to a wretched end by violence or, more unhappily, by grief, disease and starvation; and there was in the courts of heaven not a little confusion. | Страшная война продолжалась, и вот уже несколько лет солдаты всех национальностей, мужчины в полном расцвете прекрасной молодости, непрерывным потоком шествовали на божий суд; были среди них и женщины и дети, чью жизнь загубило насилие или, что еще печальнее, горе, болезни и голод; и в небесных чертогах царила сумятица. |
| It was on account of this war, too, that these three wan, shivering ghosts stood in expectation of their doom. | Этих трех бледных дрожащих призраков, стоявших в ожидании суда, тоже привела сюда война. |
| For John and Mary had been passengers on a ship which was sunk by the torpedo of a submarine; and Ruth, broken in health by the arduous work to which she had so nobly devoted herself, hearing of the death of the man whom she had loved with all her heart, sank beneath the blow and died. | Джон и Мэри плыли на пароходе, потопленном торпедой, выпущенной с подводной лодки. А Рут, подорвавшая здоровье ревностной работой, которой она так благородно посвятила себя, услышав о смерти любимого ею всем сердцем человека, быстро угасла и умерла. |
| John, indeed, might have saved himself if he had not tried to save his wife; he hated her; he had hated her to the depths of his soul for thirty years; but he had always done his duty by her and now, in the moment of dreadful peril, it never occurred to him that he could do otherwise. | Джон, сказать по чести, мог бы спастись, если бы не пытался спасти жену. Он ненавидел ее; он ненавидел ее до глубины души тридцать лет; но он всегда был верен своему долгу по отношению к ней, и теперь, в минуту страшной опасности, ему и в голову не могло прийти поступить иначе. |