— Ты зачем явился сюда? Что тебе нужно от меня? Или устыдить намерен за то, что потерял Козельск?! — почти закричал на Адашева Одоевский. — Говори же! Что молчишь?
— Батюшка-воевода, я явился не по своей воле и стыдить никого не собираюсь, — спокойно ответил Даниил.
— Ну так говори, что тебе нужно в ратном поле, стряпчий? Поди, и меч держать не умеешь. Помню же я тебя.
— Да, я стряпчий, но при мне грамота Разрядного приказа, и я должен вручить её тебе, князь-батюшка.
— Опять грамота?! Я уже сыт по горло этими грамотами. Из-за таких, как ты, гонцов я гонял полки за сто вёрст понапрасну.
Он продолжал ходить по шатру и лишь на мгновение остановился, чтобы глянуть на Адашева. Спросил с заминкой:
— Ты кто такой, Алёшка или Данилка?
— Данилка, князь-батюшка.
— А, помню, ты постелю клал у царского братца Юрия.
— Истинно так.
— Ну давай грамоту и исчезай с глаз долой.
— Как прочтёшь, так и уйду! — ответил Даниил и, достав из-под кафтана пакет, подал князю.
Почти вырвав из рук Даниила грамоту, князь крикнул:
— Иди же с глаз долой, стряпчий!
— Как прочтёшь, так и уйду! — повторил упрямо Даниил.
Но это было не слепое упрямство. Разрядный устав гласил, что всякое послание приказа нужно читать при гонце, доставившем грамоту.
— Ну погоди, стряпчий, ты у меня запляшешь, когда вместо Москвы в летучем ертаул-полку окажешься! — свирепел князь.
Он вскрыл грамоту, прочитал, осмотрел всех и вдруг нервно засмеялся.
— Господи, нечистая сила меня надоумила метать громы и молнии. Глеб, — обратился князь к своему воину, — прочти это послание да громко.
Глеб взял грамоту, повертел её в руках и прочитал:
— «От имени царя-батюшки всея Руси сим посланием предписываем за косвенное участие в бунте против государя сослать Даниила Фёдоровича сына Адашева и послушника Чудова монастыря Ивашку Пономаря на береговую службу ратниками в летучий ертаул-полк».
— Я-то грозился отправить их в ертаул во гневе, — продолжая смеяться, сказал князь, — а они туда царской милостью посланы. — Князь подошёл к Даниилу и Ивану, похлопал их по плечам. — Ладно, опальную голову меч не сечёт. Сейчас я вас накормлю, напою, и вы расскажете всё, что случилось с вами.
— Так времени нет, князь-батюшка. Пошли нас в сей же миг в ертаул-полк да повели воеводе преследовать ордынцев, учинивших зло в Козельске, — молвил Даниил.
— И как это ты их догонишь?
— А наперерез пойдём. Они ведь от Козельска на запад пошли, боясь встречи с твоими полками. Да вот Никодима спроси, батюшка-князь, он скажет как следует.
— Ишь, какая троица вас собралась. Ну говори, черноризник, что у тебя в захоронах?