— Это их нужно спросить. По-моему, у зенитного дивизиона снарядов достаточно.
Пришел начальник штаба дивизии полковник Логвинчук с начальником разведки.
— Проверял готовность да увязывал в полках взаимодействие пехоты с танками, — сообщил он.
— О том майор-танкист уже доложил, — сказал комдив. — А как вы смотрите, Аркадий Климентьевич, если завтра использовать зенитные орудия для стрельбы по наземным целям?
— Есть резон, но как там, наверху, посмотрит начальство?
— А мы его спрашивать не будем. В общем, предупредите командира зенитного дивизиона, чтобы к этому был готов.
Начальник разведки доложил: по документам убитых гитлеровцев установлено, что против дивизии обороняются части 3-й немецкой дивизии СС «Мертвая голова».
— Это той самой, что были у Балатона?
— Совершенно верно.
— Не добили там, так добьем здесь.
Проводив последнего посетителя, Блажевич взглянул на часы: шел двенадцатый час. Спросил адъютанта Голованова:
— Ты, Павел, ужинал?
— Вас жду. Все давно остыло.
— Скажи, чтоб принесли на двоих. Небось голоден, как и я?
Встреча с командующим была еще свежа у генерала в памяти.
— А каков маршал! — вспоминал с восхищением. — Ты раньше никогда его не встречал?
— Нет. Впервые увидел. Но вот и у меня и других офицеров возникло недоумение: почему он, заслуженный полководец, участник Сталинградской битвы, освободитель Донбасса и Крыма, Румынии и Венгрии, а теперь еще и Австрии, не Герой? Неужто не заслужил?
Лицо генерала изменилось.
— Таким вопросом, Павел, не стоит задаваться. Могут неправильно тебя понять. Достоинства каждого оценивают в Москве. Сталин знает кого награждать.
— Если бы это было так!
— Ты это к чему?
— К тому, товарищ генерал, что за Свирь, где я форсировал реку одним из первых, вел за собой батальон и был представлен к ордену, получил солдатскую медаль «За отвагу». А те, кто были далеко от реки, отхватили ордена.
Еще до рассвета юркий «Виллис» и радийная машина, где находились рации, выбрались на высоту Медау-хоф, где был наблюдательный пункт комдива. С него как на ладони виднелся Берндорф, долина с бархатной зеленью склонов, серая лента дороги, идущая к Пернитцу и далее.
Вместе с генералом приехал подполковник Пахолкин — начальник оперативного отделения штаба дивизии, адъютант Голованов, лейтенант из комендантского взвода с группой солдат охраны и два сапера.
«Виллис» и автомобиль оставили в недалеком укрытии, а на месте наблюдения установили небольшой походный стол и такой же походный стульчик. Тут же капитан Голованов поставил треногу с буссолью, на стол выложил мощный цейсовский бинокль, с которым генерал не расставался. На столе расположили переговорное устройство, с помощью которого генерал мог говорить с командирами полков и даже батальонов.