При приезде Николая мать сказала ему:
— Может, это и к лучшему, что уволили со службы. На тебя теперь вся надежда. Бери хозяйство в руки и владей.
— Наверное, матушка права, — добавила жена, Софья Алексеевна, и он согласился.
У её ног крутился первенец Александр, а сама она ожидала второго ребёнка.
Николай Николаевич промолчал, но в душе испытывал боль и обиду за отставку от армейской службы, к которой прикипел всей душой.
Обстановка требовала заняться мирными сельскими делами, в которых, приобщившись, вчерашний офицер нашёл полное удовлетворение.
Вспоминая ту пору жизни своего родственника, Денис Васильевич Давыдов, тогда гусар-поручик, а позже поэт, генерал, писал о Раевском:
«Там с ежедневным восхождением солнца мы видели его в простой одежде поселянина, копающего гряды и сажающего цветы, с беспечностью о хвале, гремящей деяниям его за пределами сего мирного приюта, и наслаждающегося с восторгами младенца успехами невинных трудов своих. Там занимался он мелочными для ума его хозяйственными заведениями, с заботливостью вникал в судьбу своих подданных и устраивал их благовоспитание. Обладая умом просвещённым и обладаемый страстью к испытанию во всех её отраслях, он излечивал страждущих телесными недугами. Та рука, которая мановением своим обливала кровью врагов отечества поля сражения, — та самая рука пользовала и своих, и чужеземных страдальцев, спасённых ею на тех же полях сражений. Но при новом вызове на службу отечества Раевский от сохи опять послушно из объятий семейства, из уединения, столь им любимого, являлся на знакомые ему бои с тем же спокойствием духа, как бы с огорода на пашню или с пашни за семейственную трапезу, и, озарённый славою искусного полководца, достигший высоких званий и почестей, обожаемый, благословляемый как отец, чтимый как герой войсками, им предводительствованными, — возвращался по окончании в сельское своё убежище, к своей семье, к своим детям и огородам с тою же ясною, неомрачённою тщеславием душою, с тою же скромностью и благонравием философа, как будто не он, а другой воевал и побеждал неприятеля».
В этот период Раевский решал проблему своей дальнейшей судьбы. Среди дворянства Чигиринского уезда он приобрёл немалый авторитет, и его избрали начальником земской милиции. Назначение обескуражило его: продолжительное время он находился вне армии, однако думал о ней, надеялся на дальнейшую в ней службу, тем более что после вступления Александра на престол был издан указ о восстановлении на службе в армии изгнанных Павлом генералов и офицеров, и в числе таковых оказался Николай Раевский. К тому же ему присвоили чин генерала.