Проявленное зверство оставило у юноши след на всю жизнь: он стал нетерпим, безжалостен, мстителен. Не проходило дня, чтобы он не сделал ближним неприятности. Даже добрые советы он воспринимал с подозрением и обидой.
Однажды он попытался бежать от хозяина-хана, но его поймали, наказали и предупредили, что в следующий раз ему выколют глаза.
Узнав о глумлении над сыном, отец Аги поклялся жестоко отомстить, но вскоре сам был отравлен.
Ага сделал вид, что смирился со своей участью, ударился в религию и послушание. Читал священные книги, выучил суры Корана, старательно и подолгу молился, вёл душеспасительные беседы. Даже совершил хадж[9] в далёкую святую Мекку.
По возвращении у него возник тайный замысел стать властелином Персии. Прошли долгие годы беспощадной борьбы, насилий и подкупов, пока план не осуществился.
И вот его враги повержены, стёрты с лица земли. Упоенный долго ожидаемой победой и властью, стоит он, скопец Ага-Мохаммед, в окружении верных служителей. Перед ним на центральной площади Тегерана дворец недавнего смертельного соперника.
— Сделано ли, как я повелел? — потребовал он женским голосом.
— Можно ли ослушаться, луноликий! — послышалось в ответ.
Стоявшие с лопатами и заступами слуги бросились к парадным ступеням, выворотили плиты, и под ними открылась яма.
— Бросайте в неё грязную собаку!
С подкатившей повозки стащили труп недавнего персидского владыки. От него исходило зловоние.
— Вы чувствуете, как смердит мой враг? Только падаль так может вонять!
Труп сбросили в яму, засыпали землёй, сверху уложили плиты.
— Вот где место моего врага. Я отомстил ему! Теперь каждый раз я буду попирать ногами его смердящий прах.
Семеня, скопец ступил на плиты и стал их топтать.
— Вот так!.. Вот так его!.. — брызгал он слюной в диком упоении.
А потом к его ногам уложили тяжёлые кожаные сумы. Один из ханов, поклонившись в ноги, доложил:
— Мы рассчитались с врагами, как ты повелел.
Он раскрыл клапаны сум, и там холодно блеснуло что-то осклизлое.
— Сколько же здесь? — указал скопец перстом.
— Двадцать тысяч пар, мой повелитель. Твои враги теперь бессильны. Они слепы, их глаза перед тобой…
Персидский владыка Ага-Мохаммед собрал восьмидесятитысячную армию и вторгся в пределы кавказских княжеств, сея у народа страх и ужас. А 11 сентября его орды ворвались в Тифлис.
Город запылал огнём, отовсюду неслись истошные крики, жителей охватила паника. За восемь дней жилища города превратились в руины и пепел. Завершив своё чёрное дело в грузинской столице, беснующиеся отряды переметнулись в другие районы Закавказья.