После глотка красного вина, Татьяна подала знак рукой, и девушка продолжила рассказывать свою историю.
— Я третья лораль из Рода мечтающих. Меня выдали замуж за богатого рца, чтобы я подарила ему наследника. У меня двое детей.
— Что значит третья лораль? А муж? Повтори, не поняла слово.
— Я третья в очереди на трон. Если погибнут два моих брата, муж будет править нашей страной. Рец — это человек, следящий за деньгами. Он состоит при правителе и распределяет средства по нуждам. Правитель — мой отец.
— Это я поняла. Отец — правитель, тетушка — ведьма, и проблемы решаешь кардинально, — бокал пролетел в один миг, и Татьяна налила себе еще. — Рцы бывают бедными? — что-то она не встречала бедных финансистов при Правительстве.
— Конечно. Если младший рец или рец в Храме.
— А, ну если в Храме — то да. И чем же, лораль, ты прогневила Богов? — задала провокационный вопрос Татьяна и вальяжно развалилась на диванчике. Мариам испугано вжалась и только молча открывала и закрывала рот, не произнося ни слова. Видимо, про Богов тема табуированная. — Говори уж. Что натворила, что к тебе не прилетел чудо мужчина на белом коне?
— Я предала любовь. — Девушка расплакалась.
— Интересно, и как же ее предают? — мысль об измене не сочеталась со столь юной девушкой.
Уж очень молода, неопытна, как такая может накосячить… предать? Ох, уж эти романтики.
— Я вышла замуж сознательно. Мать спрашивала, и у меня был выбор — отказаться. Но я подумала, что отцу необходима поддержка Рода меченосцев — мой рцы из него, и я пошла на преступление.
— Ты любишь кого-то другого? — осенило Татьяну.
— Нет. И теперь не смогу.
— ???
— Мой муж еще не стар, и проживет долго, а уйти я не имею права.
— И значит, твоя тетушка предложила сей оригинальный способ.
Ну, и нравы в том мире. А говорят, еще у нас неспокойно.
— Она объясняла что-то про взаимодействие материй, про какие-то знаки, меня подробности не интересовали. Главное — избавиться от него.
— Ведьма так всемогуща? Но почему хочешь избавиться?
Мариам кивнула.
— Не могу его видеть, слышать, чувствовать его прикосновения…
В воображении Татьяны сразу же возникла картина: Марк, такой весь исстрадавшийся, полный вины и осознания своего проступка, на коленях приползает к ней и просит вернуться.
Слишком нереально.
Она снова представила любимого мужчину, сильного и благородного, решающего все сразу и навсегда, и в который раз почувствовала, что шансы увлечь его во второй раз невелики.
Даже странно, что между ними были чувства. Теперь прошедшие два месяца воспринимались, как наваждение.