Поля тяжело вздохнула.
- Хорошо, – согласилась она, поняв, что спорить с этим человеком бесполезно. – Но больше ты в моей жизни не появляешься.
- Обещаю, – произнес он, скрестив за спиной пальцы.
Виктория обомлела от злости. Она не понимала, как ее возлюбленный может предлагать отвезти ее домой (да еще и настаивать на этом!), когда Вика будет ждать его весь вечер дома! Услышав приближающиеся шаги, девушка спешно выскочила на улицу и скрылась в своем автомобиле. Заведя мотор дрожащими пальцами, Виктория стала ждать, когда из здания выйдут молодые люди. Вскоре Пелагея, миролюбиво улыбнувшись охраннику, вышла на улицу, а следом – Дима. Как только автомобиль Билана тронулся с места, брюнетка последовала за ними.
До дома Поли они доехали в абсолютной тишине. Не сказав ни слова, Дима помог девушке выбраться из машины. Зайдя в квартиру, Пелагея, отбросив сумку в сторону и сняв верхнюю одежду с сапогами, включила небольшой светильник и прошла в гостиную. Она села на подоконник и уткнулась лбом в холодное стекло, всматриваясь в свет огней ночной Москвы.
Убедившись, что с Полей все в порядке, Билан собрался покинуть квартиру, как его усталый взгляд упал на всю ту же перевернутую рамку (на ней были изображены лучшие друзья – Дима и Пелагея), которая также лежала на комоде. Та фотография, которая остается для хозяйки этой квартиры напоминанием о том, что дружбы между мужчиной и женщиной не существует. Та фотография, которая, на самом деле, стала болезненным воспоминанием о потерянном друге. Взяв деревянную рамку в руки, молодой человек разулся и прошел в глубь квартиры.
Засмотревшись на улицу, Пелагея не заметила, как на подоконнике рядом с ней оказался Дима. Он молча прожигал девушку каким-то странным взглядом.
- Дим, ты сейчас во мне дырку прожжешь своими глазами, – лениво протянула она, не отрываясь от окна.
- Ты же сказала, что ее выкинешь, – он указал на рамку.
- Я хотела, но...
- Но она тебе дорога, верно? – перебил Билан.
- Я же уже тебе говорила, что это напоминание, – певица пожала плечами. – И на данный момент ничего не изменилось.
- Поль, ты же знаешь, что я прекрасно вижу, когда ты врешь, а когда говоришь правду. Сейчас ты меня пытаешься обмануть. Просто скажи мне, зачем ты хранишь эту фотографию?
Пелагея вздохнула, вырисовывая пальчиком какие-то узоры на запотевшем стекле.
- Ты думаешь, что знаешь меня? Ты не можешь смотреть и видеть всю скрытую информацию, как в книгах.
- Я знаю тебя даже лучше, чем ты знаешь сама себя, – уверенно ответил Дима, заглянув в ее недоуменные и такие бездонные глаза.