Пелагея с трудом слушала скорее монолог, чем диалог мужчины. Она не могла вымолвить ни слова, в ушах звенели ее пожелания Диме разбиться на автомобиле, а перед глазами стояли картинки, показанные в новостях, с места аварии. Внутренний голос злорадно хихикал над разбитой девушкой, утверждая, что ничего страшного не произошло, она всего лишь получила то, чего та-а-а-к хотела. Как она могла позволить себе сказать такое? Как?.. Поля не понимала. Певица поднялась с дивана, удивленно посмотрев на доктора.
- Зачем? – наконец спросила она одними губами. – Зачем вы мне говорите о каких-то шансах? Какой смысл о них теперь говорить, когда человека больше нет? – Пелагея непонимающе пожала плечами, стирая с щек слезы.
Поля медленно побрела к выходу из больницы, опустив одну руку на живот, а второй держась за белоснежную, давящую на сердце стену. Она не обращала внимания на предложенную медсестрой помощь, на всю эту суматоху и просто шла… Шла, прокручивая в своей голове вывод их с Димой истории. Хотелось скрыться от этого темно-серого мира, вмиг потерявшего все разнообразие и краски этой жизни. И что теперь делать? Как дальше жить без Димы, она не представляла. Девушка словно в тумане добрела до своего автомобиля. Опустошенно откинувшись на спинку водительского сидения, она обняла свои плечи озябшими пальцами и, поежившись от пробирающего холода, медленно прикрыла глаза.
«Я бы смогла все потерять,
Мой милый, без тебя.
Только б вернуть время назад,
И вновь тебя обнять.
Вокруг меня одна зима…
Ну, где же ты, любовь моя?»
Одними губами пропела Пелагея, смотря в одну точку. Слезы высохли, а к горлу подкатил ком, благодаря которому было очень трудно говорить. Даже пойти было не к кому, чтобы поплакаться, представляете? Мама уехала, Полине сейчас не до нее. Безысходность.
«Там, где нет тебя…
Одни я черно-белые вижу сны.
Там, где нет тебя…
Мои на землю падают ангелы.
Там, где нет тебя…
Нет солнца, только вьюга зима.
Там, где нет тебя…
В мире я одна».
Вцепившись закоченелыми пальцами в руль, Пелагея тронулась с места. В данный момент она совершенно не понимала, что делает. Вихрь мыслей и боли бушевал в ее душе. Девушка ехала туда, куда глаза глядят. Не домой, нет (Поля не хотела возвращаться в пустую холодную квартиру, не хотела оставаться наедине со своим горем, поэтому вот так вот бездумно каталась по сумрачной Москве). Было очень страшно… И чувство, что из сердца вырвали часть нее, так и не покидало душу. И почему никто, кроме нее, не замечает, что столица отныне теперь не такая, какой была прежде? Почему никто не видит ее горя, никто не разделяет его вместе с ней? Тогда бы, наверное, не было так больно. Каждый бы взял себе кусочек этого самого чувства, разделил бы между собой – и не пришлось бы нести эту ношу в одиночку. Все было бы намного проще.