- Конечно-конечно, – согласился Дима, кивнув головой. – Я не против, чтобы она побыла в больнице под наблюдением врачей, может, тогда она перестанет так нервничать. Скажите, а я могу побыть с ней? Мне не хочется оставлять ее одну.
- Можете, – врач одобрительно кивнул. – Доброй ночи.
Билан медленно вошел в палату, плотно прикрыв за собой дверь. Главное, пережить такую длинную ночь.
На часах было четыре утра. В палате было очень темно и тихо, только шум капающей капельницы нарушал столь давящую тишину. На лицо Пелагеи падала лунная дорожка, придавая ее лицу не менее бледный и болезненный вид. Рядом с кроватью сидел Дима, крепко держа Полину слабую руку, и, всматриваясь в окно, думал об их с Полей отношениях. Как сильно изменилось его отношение к Поле за последние четыре месяца! Раньше он был готов прибить эту девушку своими же руками за любой косой взгляд или слово, а теперь? Теперь ради нее и ребенка он готов пожертвовать всем, что у него было, только для того, чтобы им обоим было хорошо. А еще она сегодня сказала «малышка»... Неужели у них будет маленькая принцесса? Никто просто не представлял, как он всю жизнь мечтал о дочери… Особенно об этой маленькой копии Поли (он почему-то был уверен, что девочка будет очень похожа на свою маму). Просто представьте, какое это счастье – иметь уменьшенную копию Пелагеи… Это будет просто невероятной для него радостью. Теперь и он ждал появления ребенка не меньше самой девушки.
Интересно, а согласился бы он видеть в качестве матери своих детей Викторию? Определенно, нет. Эта гулящая, стервозная и думающая только о себе девушка не способна будет дать их с Димой детям то, что сможет дать Пелагея. Мужчина был уверен, что Поля после рождения ребенка с головой уйдет в материнство и возможно, на несколько лет забудет о своей карьере артистки, без которой, между прочим, она не может прожить. А смогла ли пожертвовать самым дорогим Вика? Наверное, ответ будет точно таким же. Теперь, здраво мысля, Дима понял, что Виктория стала всего лишь обычным приключением в его холостой жизни, которое он уже никогда не будет вспоминать. Таких девушек, как она, было множество, но таких, как Пелагея, – всего одна, в единственном экземпляре.
Задумавшись о наболевшем, Билан не заметил, как Пелагея с трудом открыла отяжелевшие веки.
- Дим, – слабо прохрипела блондинка, до конца не осознавая, где она находится и что вообще происходит, – а где я? – удивленно осматривая больничные стены, спросила она.
- Слава Богу, – облегченно выдохнул Билан. – Полюш, ты только не волнуйся, хорошо? Ты сейчас в больнице, ты у меня сознание потеряла, – девушка тут же положила руку на живот, проверяя, ничего ли не изменилось в ее фигуре. – Не волнуйся, с малышом все хорошо.