- Ну ты и сучка! – голос Виктории задрожал. – Запомни, я буду следить за тобой и твоим отпрыском всегда и везде!
Не успела она договорить, как почувствовала, что у нее начала гореть щека от пощечины.
- А теперь ты послушай, – Пелагея начала медленно надвигаться на брюнетку. – Если я еще хоть раз услышу, что ты оскорбляешь меня или моего ребенка, то это ты пожалеешь, что вообще осмелилась подойти ко мне. Мне еще девочки, у которых молоко на губах не обсохло, угрожать будут! Забирай своего Билана куда подальше, и катитесь вдвоем к чертям собачьим!
От обиды Вика поджала губы и стрелой вылетела из дамской комнаты.
- Да-а, малыш, – протянула Поля, опершись поясницей о раковину, – нелегко нам придется. Но не бойся, маленький, мама тебя никому в обиду не даст! Я сделаю все, чтобы тебя никто не обижал, я защищу тебя, – прошептала она и, вытерев с щек дорожки слез, вышла из комнаты.
Ничего не объяснив Билану, девушка забрала верхнюю одежду и сумочку и направилась к выходу из ресторана.
- Вика? – позвал ее он. – Вика, твою мать, ты куда собралась?
Он не понимал, что происходит. Но стоило ему повернуть голову вбок, как он увидел «обожаемую» подругу. В голове все встало на свои места. Она разговаривала с Пелагеей.
- Что ты ей наговорила? – схватив Полю за запястье, в порыве ярости спросил он. – Я спрашиваю, что ты ей сказала?!
- Господи, да что вы сегодня все ко мне привязались-то? – устало проговорила она и вырвала свою руку. – Что вам от меня надо, а? Забирай свою истеричку и вбей в ее тупую голову, что ты мне не нужен!
- Я тебя еще раз спрашиваю, что ты ей сказала?!
- Сказала, чтобы ты вместе с ней проваливал из моей жизни и оставил меня и МОЕГО ребенка в покое!
Мужчина вновь схватил ее за руку и резко дернул на себя.
- Слушай сюда, – произнес он, смотря ей в глаза. – Ни ты, ни твой ребенок мне даром не нужны. Исчезни из моей жизни, отстань от меня и от Вики, избавь нас от своего общества!
- Билан, а не пошел ли бы ты, – в том же тоне сказала Пелагея, – вслед за со своей ебанутой подружкой, а?
- Рот закрой!
- А то что? Ударишь? Так давай, Дим. Вперед! В тебе же ничего человеческого не осталось, тебе же поднять руку на беременную девушку – раз плюнуть!
- Пелагея, сама же нарываешься, – молодой человек покачал головой. – Потом реветь будешь, что ты такая бедная и несчастная! – девушка дернулась в его руках. – Послушай меня внимательно, дорогая моя. Если ты, не дай Бог, конечно, попадешься мне на глаза или заговоришь о своем ребенке, то я тебе такой выкидыш устрою, что о детях навсегда забудешь! Поняла меня?