— Ни я, ни моя семья это ожерелье не крали, — заметил Джанни и отключил чайник, который начал свистеть.
— Я и не говорила, что его украли вы, — натянуто произнесла Мари. — В любом случае я знаю, кто это сделал.
— В самом деле? — Джанни поставил на стол заварочный чайник. — Ну и кто же это?
— Жан-Люк Баптиста.
Мари пристально следила за выражением лица Джанни, надеясь не пропустить ни малейшей реакции. Его губы на мгновение искривились, а в глазах вспыхнул гнев. Схватившись за галстук, он развязал его и бросил на стойку. Затем расстегнул несколько пуговиц и снял пиджак.
— Я его знаю.
Вот это да. Без пиджака его грудь казалась широкой и мускулистой. Она выглядела как гранитная стена, к которой так и тянет прислониться. Джанни закатал рукава рубашки, обнажая загорелые руки, и в горле у Мари встал комок.
— Жан-Люк, — сказал Джанни, — высокомерный слюнтяй. Он не может обойтись без помощи какой-нибудь очаровательной глупышки.
Услышав это, Мари стиснула зубы. Она знала, что Джанни получает удовольствие, видя ее раздражение.
— В общем, — сказала она, пряча малопривлекательные мысли подальше вглубь сознания, — Жан-Люк жил в отеле пару недель и был, надо сказать, м-м-м… очарователен.
Надо признать, что она проглотила наживку вместе с леской и грузилом! Но что в этом такого удивительного? Жан-Люк — настоящий француз, обаятельный красавец! Он ухаживал за ней, уделял ей внимание, и она, глупышка, действительно купилась на все. Пробудь он там еще неделю-другую, она бы и в постель с ним легла.
Джанни фыркнул:
— Да Жан-Люк не знает даже этого слова — очаровательный. И все-таки он вас надул.
Мари вспыхнула. Она чувствовала, как горячий румянец заливает ее лицо. Хуже всего было то, что Джанни был прав.
— Да, надул.
— Ну и как? Он такой хороший любовник?
Глаза у Мари округлились.
— Не знаю. Этой ошибки я не совершала.
— Должно быть, Жан-Люк теряет квалификацию, — кашлянул Джанни и, прежде чем она успела что-либо сказать, продолжил: — Значит, он использовал вас, чтобы получить информацию об отеле и системе безопасности. После этого он пробрался к графине и был таков.
Мари вздохнула:
— Ну, примерно.
Джанни покачал головой и разлил чай.
— Молоко? Сахар? Печенье?
— Нет, спасибо. — Мари взяла чашку, сделала глоток и спросила: — Почему вы так милы? Чай? Печенье?
— Не вижу повода, почему бы нам цивилизованно не выпить чаю.
— Но повод есть, — с кривой улыбкой сказала Мари. — Коп и вор вместе пьют чай. Фантастика.
— Попробуйте печенье, — произнес Джанни, протягивая ей упаковку.
«Да уж, ситуация», — подумала Мари. Она представляла другой свою первую встречу с Джанни Коретти.