Рэйн ничего не ответил. Он молча смотрел мне в глаза, будто пытаясь заглянуть в мысли, а после излишне резко повернулся на каблуках и вышел за дверь. Чудной он, этот глава тайной службы Великой Империи Алании.
— Ну да и хрен с ним, — фыркнула я, погружаясь в работу, которую, кроме меня, было делать просто некому.
Когда я закончила, за окном опустились сумерки. После проведенных процедур и оказанного лечения Кит наконец-то перекочевал из состояния «бред» в «оздоровительный сон». Мальчик шел на поправку, и это, конечно же, было радостной новостью. Но день я провела вовсе не так, как планировала, и это тормозило меня. Я чувствовала, что топчусь на месте. И так будет продолжаться ровно до тех самых пор, пока меня будут водить по дому семьи Ариен на коротком поводке по заданному маршруту. Все, на что я способна в таком положении, — это отыскивать отравленные предметы и еду. Но что в том проку? Если на смену тому, что я нахожу, подложат еще десять?
Я безумно устала за этот день, но просто завалиться поперек кровати и послать все куда подальше мне мешал мой проклятый дар. Всем сердцем, душой и естеством целителя я хотела помочь. Кто бы знал, как сильно меня раздражали подобные порывы откровенного идиотизма в ущерб собственным нуждам, но и поделать с ними было ничего нельзя. Стоит только попытаться поставить себя во главу угла и просто лечь спать, как полноценная бессонница гарантирована. Если я знаю, что не сделала все на сто процентов, то о покое можно забыть.
Распахнув окно в комнате Кита, я выглянула наружу. Теплый пряный воздух тут же окутал меня, дурманя ароматами летних трав, ночи и моря. Глубоко вдохнув, я лишь на мгновение позволила себе насладиться южной ночью: прикрыла глаза, обращаясь к собственному дару.
Почему моего бога называют Двуликим? Вовсе не потому, что у него два лица или две головы, как можно было бы подумать. Двуликий Бог являет собой два лика: жизни и смерти, переплетая их в собственной сущности самым замысловатым образом. Что есть жизнь для одного, то есть смерть для другого — так можно описать его суть. Именно смерть может послужить началом жизни, и наоборот. Все это запутано, но таков баланс. Мне очень много лет… очень… не потому, что я жива, но и не потому, что мертва. Это сложно понять, но пока во мне есть крупица его силы, я где-то между жизнью и смертью. Я не умираю, не старею, не болею и вроде бы как существую, но ничто живое не может не стареть, не изменяться и в то же самое время быть. Ничто, кроме меня… Теперь осталась только я одна. Когда в моих братьях выгорела эта самая искра Двуликого, они перестали существовать.