— Стадион? А что на нем делать? Физзарядку пенсионерам? Так у нас и пенсионеры не гуляют, некогда физзаряжаться. Долго ты думал?
Гриша обиделся. Если уж и самый близкий человек такое…
— Футбольную команду организуем, — сказал он, — будем принимать участие в первенстве.
— А из кого ты ее организуешь? Нужны двадцать два парня, а у тебя одни лишь дядьки и деды…
— Ну… олимпиады будем проводить. Например: олимпиада породненных сел. Девчата несут таблички с названиями сел. Ты, например, табличку с надписью: «Веселоярск».
— Сам и носись с такой табличкой, а у меня своей работы хватит.
С этими словами Дашунька отвернулась от Гриши, и тот должен был лежать одиноко и в темноте загибать пальцы на руке: Зинька Федоровна не помогла раз, Ганна Афанасьевна не помогла — два, районные организации не помогли три, родная жена не помогла — четыре. Кто же поможет? Кто поддержит? Кто поймет?
Вот так и вышло, что злая судьба, а выражаясь научно, неблагоприятное стечение обстоятельств, толкнула Гришу в объятия Пшоня. Ибо что такое Пшонь? Физкультура и спорт. А что такое стадион? Отвечать не надо.
С утра Гриша заскочил в сельсовет, спросил Ганну Афанасьевну, нет ли чего-нибудь срочного, потом немного поскучал, не подавая виду, и сообщил:
— Значит, я поехал по колхозу, а уж вы тут без меня…
— Как это по колхозу? — всполошилась Ганна Афанасьевна. — Колхоз наш занимает территорию пяти сельсоветов! Где же вас искать, если будут спрашивать из района?
— На нашей территории! — гневно крикнул Гриша. — На веселоярской территории, Ганна Афанасьевна! Прошу это запомнить раз и навсегда.
— Да мне что, — вздохнула Ганна Афанасьевна, — мне бы знать, где вы…
Гриша завел казенный мотоцикл (сказано уже, что семейные «Жигули» отданы в распоряжение Дашуньки) и поехал в школу. Собственно, искать там нечего было, каникулы ведь сейчас, никого в школе нет. Но куда ехать? К Несвежему, где снимал квартиру Пшонь? А какая гарантия, что он сидит среди новенькой мебели Несвежего? Такой человек должен утверждаться на работе даже тогда, когда и работы нет. И тут государственное мышление не подвело Гришу.
Возле школы стоял новый «Москвич» Несвежего, а возле «Москвича» Рекордя собственной персоной, вертя вокруг толстого пальца ключики от отцовской машины.
— Все вертишь? — заглушая мотоцикл, сказал Гриша.
— Ага. А что?
— Это я должен был бы спросить тебя: а что ты здесь делаешь?
— Охраняю сон трудящихся.
— А сам как — думаешь трудиться?
— Вопросик!
— Привлечем за тунеядство!
— А у меня жетон!
— Снова со своим жетоном!
— Я представляю в Веселоярске, может, сорок четыре добровольных общества.