Стучали весьма настойчиво, что не могло не насторожить. Однако, Брэйдан продолжал безмятежно посапывать, словно ничего и не происходило. Думаю, это было не просто так, поскольку, если бы за дверью оказались нежелательные визитеры, то он, непременно, это почувствовал.
Но, когда за дверью послышался полный негодования голос:
— Открывайте! Я знаю, что вы дома! — принадлежавший одному весьма рыжему и неуемному северянину, я поняла, что если сейчас же не открыть, будет только хуже.
Легонько сжав Брэйдана за руку, тихо позвала его:
— Просыпайся.
— Не хочу, — так же тихо ответил он.
— Кельм пришел.
— Знаю, — все ещё сквозь сон, пробормотал он.
Сейчас лицо моего мужчины было таким расслабленным, казалось не по годам юным, что это не могло не вызвать улыбки.
— Тогда я сама открою…
— Не ходи, — буркнул он, притягивая меня за руку ближе к себе так, что наши лица оказались напротив друг друга. Брэйдан приоткрыл один глаз, и подслеповато сощурившись, улыбнулся.
— Эта рыжая заноза, чего ему надо? — хмыкнул он, нежно целуя меня в губы.
— Я никуда не уйду! — вновь раздалось снаружи. — Так и знайте!
— Иду! — крикнул Брэйдан, с явной неохотой отрываясь от моих губ.
Стоило нам открыть дверь, как перед нами открылась весьма живописная картина.
Под проливным дождем, промокший с головы до ног, стоял Кельм. Его тело била легкая дрожь, глаза лихорадочно блестели, а в руках он сжимал толстую веревку, которая в них казалась тонким шнурком. Чуть дальше от него, взирая на меня полными неподдельной тоски глазами, замер мой Осел. По серой шерсти стекала вода, уши несмело повисли, и выглядел он рядом с могучей фигурой северянина, словно маленький, промокший насквозь щенок.
— Заберите эту тварь, — сквозь дрожащие зубы, процедил Кельм. — Я больше не могу держать эту похотливую скотину в своем доме.
В этот момент, Бэйдан резко поднял руку вверх и над Кельмом и моим животным, распахнулся невидимый глазу купол так, что дождь больше не касался их обоих.
— Что произошло? — спросила я, не зная, как сейчас поступить. Следовало, наверное, пригласить Кельма войти, но куда-то нужно было, сперва, препроводить моего зверька…
— Он…, — крепко сжимая веревку в руках, зло сказал Кельм. — Надругался над моей девочкой!
— Что? — вопросительно изогнув смоляную бровь, переспросил Брэйдан. — Посмотри на него? — указал он взглядом на Осла, который сейчас, к чести своей, выглядел весьма жалко и, словно, меньше. — Как ты думаешь, он способен сделать нечто подобное?
— Он, — зло сверкнув глазом, сказал Кельм, — способен, — крепко сжав челюсти, процедил северянин. — И, знаешь, Дэй, я тебе обязан и все такое, но если моя девочка родит от этого…если моя бедная девочка…Боги, за что же это?!