В коробочке было серебряное кольцо с крупными темно‑синими сапфирами. Кэрон аккуратно достала его, бережно повернула — и отблески отраженных лучей будто озарили полумрак комнатки. Странно: синий — холодный цвет, а лучи казались теплыми…
— Кольцо матери Ричарда, — выговорила Кэрон негромко. — Семейная реликвия.
Она медленно развернула сложенный вчетверо лист бумаги. Всего две строчки было на листе, а Кэрон держала его в руках и глядела на него долго‑долго.
Потом опустила письмо и повернулась к Олегу.
— Судьба распорядилась так, что именно вы, чужой человек, со мной в эту минуту, а я верю судьбе. Хотите взглянуть? И никто больше этого не увидит…
На бумаге были две строки:
«A man remembers the three women: the first, the last, and the only one. I only remember you»[9].
Далее — подпись, число и место — Вудланд Хиллз, Шеппард‑Хауз.
* * *
На этот раз с Келлером работали вплотную — не пытали, нет, конечно, но изнурительные многочасовые допросы, когда следователи сменяли один другого, дали понять Люкасу, что ситуация, которую он считал для себя психологически комфортной, закончилась и уже не вернется.
Когда Олег вошел к Келлеру, тот выглядел усталым, но продолжал упорно молчать. Потемкин и не ожидал другого.
— Вы помните, как мы с вами общались в прошлый раз? — спросил он у Келлера по‑русски. Тот кивнул.
— Я рад, что после того нашего разговора вы посоветовались с адвокатом и решили признаться в совершенном убийстве профессора Фелпса. Это был дальновидный шаг с вашей стороны.
Келлер смотрел на Потемкина выжидающе. Добрый следователь после суточного жесткого допроса — значит, готовится какая‑то западня. Тем не менее он помнил Олега по предыдущим встречам — тот вел допросы четко, не размениваясь на мелочи. Кроме того, судя по всему, понимал Келлер, человек, сидящий перед ним, знал больше и обладал большей властью, чем рядовой следователь. А потому Келлер прервал молчание:
— Сигарету… И гамбургер с беконом. Мне целый день жрать не давали…
Сигареты Олег на такие допросы всегда носил с собой. Насчет гамбургера — попросил Лайона заказать. Открыл пачку красного «Мальборо», протянул Люкасу сигарету, подвинул зажигалку. Дождался, пока человек, сидевший напротив, с наслаждением сделает первые затяжки, и продолжил:
— Да, ваше первое признание было верным шагом. Теперь я жду, что вы пойдете дальше по этому верному пути.
— Что такое? — Люкас, похоже, в ту минуту и впрямь не соображал, куда клонит Потемкин.
— Во‑первых, в том, что я тогда рассказал об обстоятельствах убийства, все ли было точно?