И единственное, о чем он попросил Хопкинса:
— Пусть его возьмут дома. По возможности тихо. Мне пока совершенно непонятно, играет ли его компания, эта самая «Транспортейшн», какую‑либо роль в этой истории. Поэтому не надо шума.
Шум, однако, получился — но совсем не того рода, какого опасался Олег. Вечером Хопкинс, который был на каком‑то ответственном совещании, позвонил Олегу на работу.
— Ты у нас — создатель героев, — заявил он без предисловия. — Включай телевизор!
— Какой канал? — спросил Олег машинально. Работая с Хопкинсом, он привык не удивляться самым неожиданным поворотам дела, хотя в данном случае понятия не имел, о чем речь.
— Любой канал, слышишь, любой! — и Хопкинс отключился.
Было четверть девятого, время первых вечерних новостей по основным лос‑анджелесским каналам. Олег нажал кнопку и увидел на экране вертолетные съемки — полиция вела преследование какого‑то белого фургона, стремительно двигавшегося по фривею.
Щелкнул кнопкой, перешел на другой новостной канал — и там то же самое. И на третьем. Олег пожал плечами — за много лет и много уже приездов в Штаты он так и не привык к этой американской манере — показывать сверху, с вертолетов, в реальном времени погоню за нарушителем, который по каким‑то причинам удирает на автомобиле от полиции. Тем не менее — нравилось это Олегу или нет — рейтинги таких показов были невероятно высоки, и о чем бы в новостях ни шла речь — о визите президента, о делах государственной важности, о военных операциях, о голливудских любовных историях — обо всем, что, безусловно, первенствует в обычное время, — новостные каналы безоговорочно прерывали трансляцию и давали в эфир прямые репортажи полицейских погонь. Кто именно убегает — грабитель или подросток, укравший машину, или просто подвыпивший водитель, не пожелавший остановиться, или опасный преступник, — разницы (по крайней мере, в момент преследования) никакой. «СкайКЭМ» — небесная камера каждого из телевизионных новостных вертолетов передавала на землю подробности погони, и миллионы телезрителей затаив дыхание смотрели эти кадры. Хотя в самих кадрах, в отличие от многих блестяще поставленных и выполненных голливудских погонь, не было ничего интересного или захватывающего.
Вон видно сверху — мчит по фривею светлый автомобиль. Он выделяется из общего потока дисциплинированных водителей — петляет, подрезает, создает нервозность. Жмутся к обочине, услышав звук полицейской сирены, другие авто. Основная задача полицейских, конечно, задержать нарушителя, но при этом первая заповедь — не навредить. И потому там, где активное движение, полицейские авто не пытаются таранить убегающего: тараны, выталкивания с дороги и прочая милая киношникам тематика — все происходит уже тогда, когда убегающий окажется на безлюдных улицах, где риска повредить кому‑то нет или, во всяком случае, он минимален.