Не могу ничего поделать, но замечаю бесчисленное количество швов на ее руках. Хотя сшито отлично - совершенно точно Деррик не сделает что-либо неидеально ни при каких обстоятельствах -темные стежки контрастируют с ее бледной кожей. Так много порезов. Десятки.
- Кажется, есть что-то особенное в море, да? - спросила она, ее голос удивил меня. - Мой вид всегда верил, что оно может показывать скрытые вещи, - она взглянула на меня. - Даже самые глубочайшие страхи.
- Правда? - сказала я без эмоций. Я бы предпочла забыть какого это - тонуть, забыть то, что я видела на другой стороне.
Меня преследовали голоса, выкривающие мое имя, ощущения их рук, хватающих меня за одежду, чтобы удержать там.
- Если мы чувствовали себя достаточно смелыми, - продолжила она, - мы погружались в воду и шептали innisdhomh. Скажи мне. Волны показывали нам наше прошлое, наше будущее - тайны, что затрагивали наши жизни. Иногда они рассказывали нам вещи, которые мы бы хотели не знать.
- Эйтиннэ, - говорю я. - Ты ходишь вокруг да около. Просто спроси.
- Это не вопрос - наблюдение. У тебя такой вид, будто ты не можешь принять какое-то решение, с тех пор, как мы встретились за завесой. Поначалу я думала, что это связано с мамой, пытающейся убить тебя, но …
Я уставилась на океан и попыталась не думать о Киаране.
“Ты любишь меня? Так же как любил ее?”
Киаран оставил след на мне. Он не физический, не как от Лоннраха. Это похоже на то, будто, когда моя память была пуста, мой разум заполнил ее кусочками Киарана, чувствами, которые удерживали меня нормальной в зеркальной комнате. Он сделал это, не понимая, и я позволила ему, тоже не понимая. Боже, как я желаю, чтобы этого не было.
- Охотница?
- Почему ты не хочешь трон? - вдруг спросила я.
Она пожала плечами.
- Это постоянные сражения, поединки, дела двора. Люди намного интереснее. У вас есть красноречивые выражения и пироги…
- Эйтиннэ. Теперь ты ходишь вокруг ответа.
Она замолчала, пока наблюдала, как прибывают и убывают волны, будто бы океан дышит.
- Я всегда знала, что его займет Кадамах или я, - сказала она. - Я не смогла сделать ему больно. Однажды думала, что смогу, но … - Эйтиннэ пожала плечами. - Поэтому я смирилась с тем, чтоумру.
Я посмотрела на нее, и не увидела той Эйтиннэ, что была у костра, фейри, которая сказала первым Охотницам стремиться к отмщению и заставить заплатить ее брата. Эйтиннэ не ожесточилась в результате войны; война очеловечила ее. После всего того, что сделал Киаран, она все еще любила его. И никогда не перестанет.
Я ничего не сказала. Боялась, что скажу что-то не так, или она просто прекратит говорить. Есть еще столько всего, что я хотела бы знать об их прошлом.